От этого заявления опешил даже Эрин, как раз только вставший с ковра. Фир, бывший безмолвным свидетелем сцены, даже замер, приподняв лапу, хотя до этого целеустремленно бежал прятаться в складки одеяла.

В повисшем безмолвии голос приказчика был слышен особенно отчетливо:

— Вот видишь, еще одно доказательство ваших нетрадиционных межличностных отношений: серенады распевает, честным женам спокойно спать не дает… — В доказательство к сказанному я указала на окно, откуда и доносился речитатив.

После этого встала с пола, и, добравшись до подоконника, свесилась вниз. Крикнула, обращаясь к приказчику, оставшемуся в неведении о страстях, кипящих в моей спальне:

— Ваша серенада, уважаемый, была чудесной! Надеюсь, ваш возлюбленный, господин Эрин, оценит ее по достоинству.

— Очень хочу в это верить. Скоро уже рассвет, я пойду. Жаль лишь, что так и не увидел того, кто пленил мое сердце. Спокойной ночи, прекрасная донна… — донеслось печально в ответ.

Когда я, покинув свой наблюдательный пункт, повернулась к мужчинам, Арий выглядел озадаченным, а Эрин — готовым меня придушить. Определенно, ночь оказалась «незабываемой».

И все-таки коронная фраза была произнесена, но не мной, а эльфом:

— Арий, это совсем не то, что ты подумал…

Ответ дракона был сдержанным, но в голосе звучала сталь.

— Что я подумал, это не важно. Но даже… кхм… все услышанное не объясняет того, свидетелем чему я стал.

— Как раз объясняет. — Я была самим воплощением богини Исиды, спокойной и уравновешенной, объясняющей непонятливому мужчине очевидные вещи: — Так вот, твой любовник, Эрин…

Арий тут же меня перебил:

— Никакой он мне не любовник. — Холод и презрение в голое дракона ощущались почти физически.

— Хорошо, твой нелюбовник Эрин, следуя логике, не может тебе изменить со мной, потому что, согласно его же утверждению, он не интересуется девушками, у него есть друг…

На эти мои слова эльф лишь открыл и закрыл рот. Я кожей чувствовала, как ему претит навязанная роль, но выдержка профессионального шпиёна была выше всяких похвал.

Сложившаяся ситуация оказалась на редкость абсурдной, но выстроенной на логике лжи, единственно приемлемой для репутации настоящей Кассандриолы.

Арий, похоже, решив, что со всем непонятным лучше всего разбираться с утра, решительно произнес:

— К этому разговору мы еще вернемся, а пока позвольте мне удалиться. — С этими словами дракон решительно развернулся и вышел из спальни.

Недолго думая, побежала за ушедшим следом. Плевать, как это выглядело со стороны. Сейчас я могла поклясться чем угодно: супруг не собирался оставаться в замке. А куда может пойти (ну хорошо, в драконьем варианте полететь) разочарованный в жене муж? Ответ напрашивался — к Ликримии Шоон. Этого допускать мне крайне не хотелось, и я, кажется, уже знала, что нужно сказать, чтобы Арий остался этой ночью здесь. Вот только бы успеть, пока он не расправил крылья…

Каменная кладка под босыми ступнями. Не сумрак — мрак коридора, в конце которого винтовая лестница, спиралью уходящая вверх. По ней-то, расположенной в утробе одной из центральных башен замка, и поднимался дракон, судя по звуку быстро удаляющихся шагов.