встрепенулась и крайне настороженно присмотрелась к этой вещи.

– Ну? Как вам? – гордо приосанился фей, спустившись к постаменту пониже. – Как я и говорил: «Полное собрание существующих проклятий». Особое издание. Единичный экземпляр, с картинками.

– Какое еще «собрание»? – удивился Васька. – Где ты его увидел? Шмуль, это же «Пособие по полноценному оборотничеству для начинающих».

– Васек, ты чего, ослеп? – вмешался оракул. – Никакой это не справочник! И даже не пособие! А самый настоящий «Учебник по трактовке линий вероятности».

Улька, выбравшись наконец из-за моей спины, неловко кашлянула.

– Ребят, мне кажется, у вас у всех проблемы со зрением. Тут написано: «Как правильно призвать смерть. В помощь молодым баньши». Эта книга словно специально для меня создана! Можно я ее заберу?

Мы оторопело повернулись к маленькой баньши, которая уже целенаправленно двинулась к постаменту, умильно глядя на загадочную книгу. Васька, правда, сразу заподозрил, что тут что-то не то, и ловко перегородил баньши дорогу. А когда Улька упрямо двинулась дальше, еще и цапнул ее за воротник, чтобы глупость не сделала.

Я с беспокойством посмотрела на черную обложку, на которой тут же проступили золотые буквы, сложившиеся в новое заглавие. После чего решительно схватила Ульку за юбку и на пару с Васькой потянула обратно.

– Не трогай, Уль. Не про нас такие подарки.

– Но это же для меня! – воскликнула ничего не понимающая баньши. – Хель, ты что? Мне бы знаешь, как такая книга пригодилась?

– Знаю, – твердо ответила я. – Поэтому трогать мы ее не будем.

– Книга содержит то, в чем каждый из нас нуждается больше всего, – первым догадался Зырян.

– А я не понял, – задумчиво проговорил фей, больше не пытаясь спуститься вниз. – В прошлый раз я один был.

У меня вдруг мелькнула тревожная мысль.

– А ты, случаем, залез сюда не перед тем, как сесть играть с нами в карты?

– Накануне, – кивнул Шмуль. – А что?

Я наморщила лоб. Не потому ли наш нечистокровный фей так изменился в тот злополучный вечер? И не потому ли в нем внезапно проснулась темная кровь, что он забрел сюда, один, и по неосторожности подошел слишком близко к книге, которая, кстати, все явственнее начала испускать эманации Тьмы?

Не спорю, ее подарки, конечно, бывают щедрыми, но цену она порой запрашивает неподъемную. И не получится ли так, что нам, единожды соблазнившись, расплачиваться потом придется собственной душой?

Обменявшись с Зыряном выразительным взглядом, я скомандовала:

– Ничего не трогаем. Уходим.

– Чур я первый, – пробормотал Васька, отпуская Улькин воротник и торопливо пятясь к виднеющемуся неподалеку прямоугольнику выхода. – Что-то мне не по себе стало. Да и книга… кажется, шевелится?

Кинув быстрый взгляд на постамент, я тоже попятилась, не забыв толкнуть к выходу недоумевающую баньши. То, что происходило на постаменте, было неправильным – книга и впрямь стала меняться и словно бы налилась изнутри Тьмой. Каменная подставка под ней явственно затрещала, начав крошиться и рассыпаться прямо у нас на глазах. Свет наверху испуганно замигал, словно советуя поторопиться. А мы… мы уже вприпрыжку мчались к двери, вполголоса матерясь и толкая друг друга в спины.

Напуганный Шмуль вылетел в коридор, как всегда, первым и, не рассчитав сил, врезался в сидящего на полу Марти, отчего дальше они покатились уже вдвоем. За феем, сопя и отдуваясь, из комнаты выметнулся Васька, невесть когда успевший перекинуться в огромного медведя. За ним с некоторым трудом протиснулся Зырян, большими глазами косясь куда-то мне за спину. Потом я, не церемонясь, вытолкнула баньши, которая, как обычно, запуталась в собственных ногах. А когда, шипя сквозь зубы, я вывалилась следом и с беспокойством обернулась, стена задрожала и сморщилась, как огромный беззубый рот. Свет в комнате угас, затрещавшую дверь внезапно всю перекорежило. Кто-то невидимый сердито зашипел, едва не напугав нас до мокрых штанов. Наконец, изнутри дохнуло густым черным облаком, в котором мы на мгновение потерялись и, запутавшись, попадали на пол и друг на друга. А когда пыль рассеялась и осела вниз черным пеплом, на месте двери уже была абсолютно гладкая, без единой трещинки стена. И не осталось ничего, что свидетельствовало бы о том, что там действительно что-то было.

– Ну, Шмуль… – с чувством произнесла я, поднимаясь с пола, куда меня напоследок швырнуло и крепко приложило плечом. – Второй раз за последние два дня ты нас так подставляешь. Убью тебя, гада крылатого! И только попробуй мне возрази!

Но фей почему-то не ответил. Как упал в конце коридора, так и ползал там на коленках, что-то беззвучно шепча. Его красивые крылья поникли, посыпанная пеплом голова казалась черной, а сам он крутился вокруг лежащего без движения ангела, даже не услышав, что я сказала.

При виде Марти у меня тревожно екнуло сердце.

– Шму-уль…