Улькой друзьям немного уйти вперед. По требованию баньши мы пошли самой короткой дорогой. В этих глухих подворотнях все равно почти никто не живет, так что наши охламоны никого не разбудят. Да и стража не особо заглядывает.

– Не знаю, Марти. Вряд ли. Если, конечно, ты случайно не знаешь, как можно быть в двух местах одновременно и испытывать при этом одинаково мерзкие ощущения.

– Это связано с ним? – проницательно взглянул на меня ангел, и я молча кивнула, зная, что он, как всегда, поймет и не станет задавать глупых вопросов. – Что происходит?

– Я думаю, мне больше нельзя засыпать, – обронила я, отпуская шумную четверку подальше. – Каким-то образом он все-таки может на меня воздействовать. Пускай только во сне, но мне не хочется узнавать, насколько далеко он готов зайти и на какие еще уловки способен. Понимаешь, здесь я просто сплю, но в то же время полученные там ощущения сполна возвращаются ко мне после пробуждения. И если так будет продолжаться, боюсь, однажды я не проснусь вовсе.

– Это больше похоже на проклятие, – через некоторое время произнес ангел, сосредоточенно хмуря светлые брови. – Я читал когда-то о брачных браслетах демонов – они действуют через привязку тел и душ. Но так, чтобы связь оставалась даже после снятия браслетов… не знаю, Хель. Надо покопаться в книгах. Может, что и найдем.

Я приподняла рукав балахона, открывая уже потемневшие, почти полностью зажившие полоски от кандалов, на которых чернели никуда не девшиеся письмена.

– Вот это могло сохранить привязку на наших душах?

Мартин помрачнел.

– Вполне. Со снятием самих браслетов возможность влиять на тебя физически он потерял, а вот призвать душу и заставить ее материализоваться в Преисподней сможет легко. В своем домене Темный Князь почти всевластен.

– Я заметила, – поморщилась я, возвращая рукав на место. – Тогда второй вопрос: можно ли эту привязку снять?

Ангел беспокойно провел рукой по волосам.

– Не знаю. Но в том справочнике по проклятиям, о котором говорил Шмуль, должны быть какие-то сведения.

– Значит, надо его добыть, – подвела итоги я. – Решено, завтра идем на разведку. И вот еще что, Марти…

– А? – встрепенулся задумавшийся было ангел.

– Ты сможешь какое-то время посидеть рядом, если я все-таки усну? – тщательно подбирая слова, попросила я. – Понимаю, что совсем без сна у меня не получится. Никакие зелья от этого не спасут, хотя я, конечно, сегодня же потрясу целителей. Но я знаю если кто-то и может почувствовать, что мне совсем туго, то это ты… если тебе не трудно…

– Я буду спать вместе с тобой, – без колебаний согласился мой целомудренный друг, ни на миг не усомнившись, что мне это действительно нужно. – И даже могу привязку к душе сделать, почти как он… чтобы, как только ты меня позовешь, я тут же услышал. Даже если ты назовешь мое имя во сне.

Я остановилась и, наклонившись, аккуратно поцеловала в щеку покрасневшего как маков цвет ангела.

– Спасибо, Мартин. Я твоя должница.

– О-о, какие люди занимаются гнусным развратом! – внезапно раздалось из ближайшей подворотни, заставив Мартина вздрогнуть и отпрянуть, а меня – машинально закрыть его собой. – Оказывается, у нашей неприступной суккубочки появился ухажер!

В темноте насмешливо сверкнули два ярко-желтых глаза, и оттуда вальяжно вышел молодой бес. Его наполовину развернутые крылья выглядели потрепанными, словно побитыми молью. Гуляющий из стороны в сторону черный хвост лениво мел мостовую. На мохнатой физиономии появилась омерзительная улыбочка, а внушительный набор острых мелких зубов наводил на мысль о давних грехах его бесовской матушки, которая в свое время была крайне неразборчива в связах.

Разумеется, он пришел не один – бесы никогда не ходят поодиночке. И ведь дождался, гаденыш, момента, когда мы с Марти останемся одни. Обычно наша группа старалась не разделяться, в том числе и по этой причине, но сегодня я несколько увлеклась. Да и ангел откровенно растерялся. Так что довольно быстро нас окружили десятка два гаденько ухмыляющихся козлоногих уродцев и, обступив со всех сторон, глумливо захихикали.

Эх, не добили их в свое время Князья, когда отвоевывали свои домены. Недодавили поганых пиявок, предпочитая брать их в услужение. Вот и расплодилась мелкая нечисть, доставая всех окружающих. А уж в УННУНе ее тем более предостаточно, поскольку бесовки, в отличие от благородных суккубов, отличались крайней непритязательностью в выборе партнеров.

– Хорошая ночка, не правда ли? – промурлыкал Гидес, демонстративно полируя острые коготки. – Такая тихая, спокойная… Как я понимаю, у вас сегодня зачет по мертвологии?

«Улька! – молнией пронеслось у меня в голове. – Неужели они успели побывать на кладбище?!»

– Если с ней что-то случилось, ты пожалеешь, – угрожающе произнес вдруг Мартин и упрямо полез вперед.

Бес откровенно расхохотался.