справиться. Но тогда тебе будет очень больно. Усек?

Я кивнул, насколько мне это позволял прижимающий меня к джипу невидимый пресс кинетика.

Крепкая оказалась команда Измененных, сбалансированная: двое с боевыми способностями плюс псионик и женщина с даром, скорее всего вспомогательным. Практически на все случаи жизни. Профессионально, ничего не скажешь! Кто же они? Бригада «лояльных» из АПБР или террористы НМП? И то, и другое не сулило мне ничего хорошего, особенно учитывая, что они знают, кто я. Драться с тремя Измененными… Я бы еще рискнул, если б заметил их раньше. А так они атаковали первыми и практически с ходу перевели меня в партер, а из партера не больно-то контратакуешь. Интересно, что им от меня надо? Хотели бы убить – уже убили бы: пока двое других меня держат на физическом и ментальном уровне, пиромант вполне мог бы приготовить из незадачливого бывшего сталкера барбекю.

Говорить под действием пресса силы Кинетика было тяжело, но я все же прохрипел:

– Ну и?..

– Значит, так, нам нужен твой друг!

– Какой друг? У меня нет друзей!

Я почти не врал. Нет, они были. Но один сейчас мертв, второй или сидит, или на том свете, а третий с некоторых пор знать меня не желает, если тоже еще жив…

Пламя приблизилось к лицу и уже ощутимо припекало.

– Не лги, Катаев! – процедил пиромант. – С терпением у меня сегодня очень напряженно!

Ага, вот теперь я его узнал. Век не забуду тот коридор подземного лабиринта в Краснотайгинске… и дико кричащую в огне Марину. Меня всего аж скрутило от ненависти, но я каким-то образом ухитрился удержать ее в себе, никак не проявив внешне, – все-таки практика тотального самоконтроля в смертельных играх с Кочевницей не прошла для меня даром. Зато теперь понятно, какого друга имеет в виду эта сволочь. И ясно, что это Новые, то есть Измененные, работающие на НМП.

– Не понимаю, – тем не менее продолжал тупить я. Риск, конечно, но пусть Измененный сам все скажет.

Последствия своего упрямства ощутил сразу же: кинетик, повинуясь едва заметному знаку пироманта, усилил давление на меня, согнув мое тело буквально в бараний рог, распластав меня по бамперу джипа. Глаза мои теперь смотрели в сумрачное владимирское небо и не видели противников. Это было больно, черт возьми! Однако были и другие последствия. В поле моего зрения вползла фотография, от взгляда на которую зубы сжались сами собой. Это было перед самой отправкой в центр Краснотайгинска – ад, из которого не вернется почти никто. Мы вчетвером в камуфляже. Еще бравые, еще улыбающиеся, уговорившие научную сотрудницу Марину Дробкову сфотографироваться с нами на удачу… Она согласилась. Из-за Миши Стрельцова, конечно. Слева направо: Миша, Марина, я и Вадим. Указательный палец пироманта постучал своим аккуратно подстриженным ногтем по лицу Стрельцова.

– Мы знаем, что он где-то здесь! – почти прошипел он. – Поэтому не вешай лапшу на уши!

Однако занятный поворот сюжета! Если пиромант не врет, ситуация поворачивается совершенно неожиданной стороной, и на ранее произошедшие события можно посмотреть совсем под другим углом. Можно будет посмотреть, если я сейчас выкручусь из сложившейся ситуации. И тут я уже не стал скрывать своего искреннего удивления.

– Тогда вы знаете больше меня!

Пламя, отодвинутое было для показа фотографии, вновь приблизилось к моему лицу. Занятно, что Измененные не разучились злиться, хотя все остальные эмоции в процессе трансформации сознания у них куда-то делись. Интересно, злоба и ненависть потом тоже исчезнут или останутся навсегда, потому что въелись в человеческую натуру настолько глубоко, что даже изменение не в состоянии с ними справиться?

– Он здесь убил одну из наших! Свою сестру. Хочешь сказать, ты был не в курсе?

Вот тут я снова удивился. И гораздо больше, чем в первый раз. Насколько я знал Михаила Стрельцова, он в жизни очень сильно любил двух женщин – свою сестру Светлану и Марину Дробкову. Причем думается, что сестру даже больше. Как получилось, что Миша убил ее? Она стала Измененной и напала на него? Кошмарная ситуация! Я испытал лишь небольшую часть того, что выпало на его долю, но представлял, что он теперь испытывает. Мой, пожалуй, уже бывший друг наверняка стал сгустком ненависти и жажды мести. И этот пиромант, похоже, возглавлял его список на уничтожение.

– Если так, – прохрипел я, – тебе стоит не искать его, а бежать. Далеко и быстро!

Я знал, какова будет реакция на такие слова, и был готов к ней. Более того – я, пока меня гнули, допрашивали, причиняли боль и держали огонь у моего лица, подготовил контрмеры. Несмотря на все их бахвальство, Новые все-таки знали обо мне не все. И в этот критический момент я бросил на стол свой главный тайный козырь.

Он уже давно ворочался в глубине моего существа, мой темный фантомный двойник, мое альтер-эго. Но до сих пор он вырывался на волю, лишь когда слабела контролирующая сила моего сознания, то есть во сне. Но сейчас, хоть я и желал выпустить его, до сих пор это было затруднительно – псионик сковывал мою ментальную силу противостоянием, и жесткий блок просто не пускал мою тень на волю. И когда я подобрал наконец ключик к своему противнику, то задействовал его не сразу – ведь допрашивающий меня пиромант, сам того не желая, давал мне больше полезной информации, чем получал