– И зачем она тебе?

И вновь мальчик задумался. Действительно, зачем ему в двадцать первом веке рапира? Ну вот просто захотелось, и все! Так он и ответил. Чуть более вежливо, конечно.

– Тогда будет тебе рапира!

С этими словами фокусница протянула руку над миниатюрным катком. Сотни людей прошлись по этому клочку набережной, уплотняя и втаптывая лед в мостовую. В итоге та ответила им, став тверже и опаснее.

Покрывшись корочкой темного льда, она ждала неуклюжих взрослых, готовых растянуться от одного неверного шага. Но больше – веселых и беззаботных детей, готовых с криком и улюлюканьем проскользить даже несколько сантиметров.

Мальчик не услышал, но леди явно что-то прошептала, и снежинки закружились. Снег, свиваясь в ленты, несся со всех концов Дворцовой, огибая Зимний дворец и заставляя зрителей открывать рты от изумления. Но ни одной вспышки камеры или телефона так и не сверкнуло в глазах. Только хлопки фейерверков и танец снега, свивающегося в небольшое торнадо, касавшееся ладони фокусницы и поверхности «катка».

Женщина все шептала и шептала, а смерч продолжал кружиться, собирая все больше и больше снега. Тот уже летел от шпиля Петропавловской крепости, со стороны Летнего сада и даже от Университетской набережной. Казалось, вся Северная столица решила помочь ледяной красавице в ее удивительном представлении. Хотя мальчик не оставлял попыток найти происходящему рациональное объяснение.

– Вот твоя рапира! – Леди выхватила из смерча ножны со шпагой.

Снег выстрелил фонтаном, на миг накрывая небо непроницаемым белым куполом, а потом разлетелся, подгоняемый северными ветрами.

– Ну так что, возьмешь?

– Вытащили из рукава, – фыркнул парнишка и добавил: – Игрушки меня не интересуют.

– Ребенок, не интересующийся игрушками, – покачала головой иллюзионист, пряча пластмассу (ну не могла ведь это быть настоящая шпага!) куда-то за спину.

– Я не ребенок! – возразил мальчик. – Мне скоро четырнадцать!

Странно, но почему-то все взрослые синхронно засмеялись. Может, это у них так принято – смеяться над младшими по возрасту? У младших мало возможностей ответить чем-нибудь остроумным, чтобы это не было воспринято как хамство.

А вообще, стоит только ответить взрослому, не потупив при этом взгляд и не шаркнув покорно ножкой, все – ты хам невоспитанный и тебя ждет очередной визит на ковер…

– Ну раз четырнадцать, то ты точно не испугаешься моего маленького друга.

«Я ничего не боюсь!» – подумал мальчик, но промолчал. Не стоит сразу рассказывать про свое бесстрашие. Пусть враг наивно полагает, что напугал тебя до дрожи в коленках.

И женщина протянула парнишке многострадального, облапанного дракончика. Что ж, могло быть и хуже. В конце концов представлению приходит конец. Стоит только пощелкать по каменной скульптурке, и можно спускаться со сцены.

– Ну, давай, – приглашающе кивнула фокусница.

Мальчик хотел было воскликнуть, что справится и без ее подсказок, но не позволило самовоспитание. Быть вежливым со взрослыми – лучшая политика здравомыслящего подростка, желающего дожить до совершеннолетия.

– Без проблем, – с бравадой произнес он и уже почти коснулся камня, но замер. – И все же, что за дурацкий трюк? – Да, иногда язык мальчика срабатывал раньше, чем мозг. – Чтобы оживить камень, нужно быть волшебником.

– Магом, – поправила красавица. – Волшебники живут только в сказках.

– Тем более!

– Но если маги и существуют, – (мальчик не сдержался и фыркнул: видимо, правильно говорят, что либо красивая, либо умная), – то в волшебников можно просто верить.

– Верить? – Парнишка скептически изогнул правую бровь.

– Да, – вновь кивнула женщина. – Как в завтра. Ты же не знаешь, наступит завтра или нет, но все равно в него веришь.

«Что за глупость! – мысленно воскликнул мальчик. – Завтра наступает каждый день!»

– Может, и глупость.

Мальчик вздрогнул, но на этот раз мозг оказался быстрее языка, и грубость так и осталась на кончике непослушного органа.

– Вы не умеете читать мысли, – заявил он.

– Не умею, – легко согласилась леди. – Но у тебя все на лице написано.

И вот опять – взрослые требуют, чтобы к ним обращались на «вы», а сами все время тыкают. И это только потому, что человек младше и меньше. Будто это на что-то влияет…

– Так, может, ты уже попробуешь оживить дракона?