Черчилля критиковали все кому не лень и давно заменили бы, но парламент не решился трогать правительство во время войны. Тем не менее вмешательство в европейскую войну поставили премьер-министру в вину. Правые осуждали за конфронтацию с американцами, левые за несговорчивость со Сталиным. Население возмущалось резким падением благосостояния и почти крахом экономики. Палата лордов вела непрерывное расследование военных неудач. Небывалое дело, за столько лет войны Великобритания ни разу не отпраздновала победу!

Как ни прискорбно, но Объединённое королевство вступило в войну империей, а закончило обычным государством с долгами перед Штатами. Империя не только финансовое могущество, в первую очередь это огромная территория, раскинувшаяся по всему земному шару. Германская подводная лодка не может создать базу в Арктике, с белых медведей и тюленей взять нечего. Завезти самим? Анекдот! Нереально погрузить на борт даже обычную бочку, конструкция не позволит, нет в корпусе дырок соответствующего размера.

В тёплых морях немцы неплохо поживились, нагло захватывали острова, где получали дармовое топливо, продукты и воду. На охрану своих владений британцы тратили огромные средства и несли колоссальные потери, включая гибель всех линкоров. В результате расходы на ленд-лиз втрое превысили затраты СССР, главным образом из-за покупки эсминцев и торговых судов. Гигантский флот не только гордость, это огромные деньги на постройку и содержание. Плюс ко всему требуются экипажи, в данном конкретном случае очень много людей.

В то же время Черчилля нельзя винить, он мстил за обман. Гитлер обманул не только Сталина, он подло обманул лидеров всех держав. Нападение без объявления войны на самом деле уже распустившийся бутончик злобной агрессии. До этого фюрер вёл дружественную политику, обещая всем правительствам мир и сотрудничество. По этой причине ни Великобритания, ни Франция, ни СССР не готовили армию, не форсировали производство военной техники.

– Не так давно был спор с генералом, – глотнув коньяка, заговорил граф, – он утверждает, что вы победили нахальством, я полагаю, что отвагой.

– Ни то, ни другое, – не согласился Олег, – вы говорили о чертах характера, а мы применяли полученные во время обучения навыки.

– Тем не менее не каждый сможет открыто пойти на врага, тем более многочисленного.

– Это звери по запаху определят чужака, а люди никогда не обратят внимания на открыто идущего человека.

– Но вы пришли со стороны зарослей, – заметил граф.

– Охрана вообще не ожидала нападения и стояла к нам спиной. К тому же за кустарником возвышались склады.

– Вы строили план на их незнании окружающей местности?

– Вермахт давно лишился своих лучших воинов, а тыловые части набраны из самых никудышных солдат.

– Психология войны тоже входила в программу вашего обучения?

– Пришлось осваивать на практике, у меня были замечательные командиры, – похвастался Олег.

Он не стал говорить, что британские коммандос на самом деле самые обычные воздушно-десантные войска с включением отрядов морской пехоты. Лучшие по уровню подготовки соответствуют фронтовым разведчикам, не более того. Для действий в глубоком тылу врага они не подходят, впрочем, командование Империи не ставит подобных задач.

– Дорогой граф, мой муж не утомил вас рассказами о своих подвигах? – заглянув в кабинет, поинтересовалась Валя.

– Ну что вы! Как раз наоборот, это я его измучил расспросами! – Хозяин поднялся из кресла. – Прошу простить, но мне надо уйти.

– Образец вежливости! – шепнула жена. – Он не отпустил тебя, а сам ушёл якобы по делам.

Обнявшись, юная пара отправилась в приготовленные комнаты, а утром распрощалась с любезными хозяевами. Добросовестные слуги успели заправить машину, смыть налипшую чёрную грязь и даже натереть воском. Олег заметил стоящую на выезде полицейскую машину и хотел было поблагодарить служителей закона за помощь, но был остановлен женой:

– Не тревожь людей, дай им проспаться после вчерашней попойки, – остановила Валя.

– Они перепили? Откуда тебе известно?

– Слуги посмеивались, вчера твои бывшие сослуживцы специально их напоили. – Оба несдержанно хихикнули и поехали дальше.

Вскоре дорога начала петлять меж холмов и дважды пересекла настоящий лес. Зимняя слякоть никуда не делась, но твёрдый грунт и утоптанный гравий позволяли ехать достаточно быстро. Олег уже обвыкся с зеркальным движением и больше не шокировал крестьян на повозках своими фортелями.

Глазго оказался большим промышленным городом с частоколом дымящих труб и чёрными от копоти домами. Южная дорога, по которой они въехали, обогнула центральные кварталы, после чего стала именоваться Портовой. Со сменой названия изменилась и плотность движения. Теперь пришлось ехать в непрерывном потоке гужевого транспорта и разнокалиберных грузовиков.

– Направо, направо, поворачивай направо! – потребовала Валя. – Вон та улица называется Тихоокеанский проезд.

Олег послушно свернул, запоздало сообразив, что по местным правилам подобный маневр приравнен к привычному повороту налево. Пропустив мимо ушей изощрённый мат шотландских драйверов, начал высматривать проезд между складами.

– Налево! – снова потребовала жена. – Смотри на указатель, а не по сторонам.

Оказалось, что движение в порту организовано по часовой стрелке, и перед ними открылась потрясающая картина. Док до отказа забит судами, а многокилометровая причальная линия вдоль берегов реки скрыта серыми корпусами «Либертосов»[5] и «Викторий».