мемуары и вовремя забарабанит, если увидит врагов! Ролан упрямо сжал губы.

А Вандома очень разозлило упоминание об английской леди. Он вспомнил английскую песню, посмотрел на задумчиво стоящего Рауля и предположил, что Девушка На Все Времена – леди из Хемптон- Корта. Только этого не хватало!

– Ненавижу англичанок, – сказал Анри, – Своих лордов мало, за наших взялись! А вы, Ролан?

– А я их и не видел, кроме невестки короля, принцессы Генриетты. Та вроде ничего, но фрейлины – полные дуры! Да я вообще женоненавистник! Виконт, разве я не прав, что вы смеетесь?

– Прав, – насмешливо сказал Рауль.

– Он прав, называя дурами женщин? – вскинулся Вандом.

– У женщин масса головного мозга меньше, чем у мужчин, научный факт, – все так же насмешливо сказал Рауль.

– А сам-то, сам, так и любезничал с тулонскими барышнями!

– С женщинами полагается быть учтивым, вот и все, – вздохнул Рауль. Анри расхохотался. Очень учтиво сегодня обращался с мадемуазель де Бофор этот рыцарь! Но он же не знает, кто я на самом деле!

Рауль очнулся от своих думок и серьезно сказал Ролану:

– Ну, вот что, мой юный друг, игра затянулась. Давайте говорить всерьез. Сейчас вы пойдете со мной к герцогу. И лучше по-хорошему. Не устраивайте представление, здесь вам не театр. Я, конечно, могу взять вас в охапку и доставить на верхнюю палубу, но лучше не надо. Идите со мной спокойненько и не трепыхайтесь. Вы, как я понял, дорожите своим достоинством, и вам будет не очень приятно, если я вас поволоку, применив силу, на потеху экипажу.

– А, сила есть, ума не надо! – огрызнулся Ролан.

– Так мы обойдемся без эксцессов? – холодно спросил Рауль.

– Можно, – спросил Ролан, – попросить время на размышление?

– Пять минут, не больше, – сказал Рауль, взглянув на часы.

– Пусть будет по-вашему, монсеньор, – вздохнул Ролан.

Рауль воздержался от комментария сверхпочтительного обращения де Линьета, но затаенную иронию уловил. А Вандом, чувствуя невольную вину перед Роланом, решил попробовать потянуть время. Он несколько раз виновато поглядывал на бывшего пажа, но Ролан, на мгновение встретившись с ним глазами, упорно отворачивался. Анри взял в руки вазу, которую так неосторожно свалил и, любуясь прекрасной работой, сказал:

– Какая прелесть! Удивительная работа!

– А, это вы о моем кувшине? – спросил Рауль, – Право, не знаю, почему моему Гримо вздумалось взять его. Конечно, прелесть, ведь это же работа самого Бенвенуто Челлини!

… *Кувшин работы Бенвенуто Челлини в романе А.Дюма ''Двадцать лет спустя''

Атос показывает Д'Артаньяну.

…

Тут Ролан не выдержал и подошел к Вандому.

– Покажите-ка, Вандом. Неужели сам Бенвенуто Челлини? Вы нас не мистифицируете, виконт?

– Разве я похож на мистификатора? Это скорей по вашей части, сударь.

И он взглянул на часы. Прошла одна минута.

– Но тогда это страшно дорогая вещь! Ей цена не меньше миллиона!

– Ей нет цены! – сказал виконт, и у Анри сжалось сердце: теми же словами Шевалье де Сен-Дени говорил о своей шпаге.

– А какие человечки хорошенькие! – воскликнул Анри.

– Я в детстве тоже любил разглядывать человечков, – с улыбкой заметил Рауль.

– А это кто? – спросил де Линьет, – Расскажите, пожалуйста. Похоже, великий Бенвенуто изобразил какую-то легенду.

Рауль опять взглянул на часы. Время позволяло.

– Это не легенда, а одно событие из прошлого века. Вот этот человечек – король Франции Франциск Первый, а этот, со шпагой – мой предок, Ангерран де Ла Фер. Видите?

– Ух ты! Класс! – восхищенно сказал Ролан, – Я непременно напишу в своих мемуарах про это чудесное изделие! Вы, наверно, в детстве часто хвастались перед ровесниками этим своим предком Ангерраном?

– Нет, Ролан. Я вспоминал моего Ангеррана не так часто, как вы – доблестного Жоффруа де Линьетта.

Прошло три минуты.

– А я на вашем месте бы…

– Я знаю, знаю, Ролан. Просто… в силу некоторых политических интриг, в которых были замешаны мои родители, они были вынуждены скрывать мое происхождение, и я, приняв их правила игры, должен был согласиться с их версией.

– Да вы как Король Артур! – сказал Ролан.

Вместо ответа Рауль показал ему на часы. Ролан понял это так: если это лесть, со мной такие номера не проходят. Но Ролан говорил искренне.

– Но вы-то сами знали, что это ваш предок?

– Да. Это я знал. Но мы заболтались. Вы хитрец, Ролан, умеете зубы заговаривать! Пойдемте к герцогу, что ли?

– Это нечестно, виконт! У меня в запасе минута!

– Минута ничего не изменит.

– А вдруг! – сказал Ролан, – Дайте еще взглянуть на кувшин! Я чувствую, что это магическая вещь! Правда, Анри? В ней есть какая-то небесная энергия! Какая-то божественная сила!

– Это шедевр, – сказал Анри, – А шедевры всегда оказывают подобное действие.

– А что было потом? – спросил Ролан, – Когда ваши родители… когда вы узнали тайну ваших родителей?

– Когда отец уехал в Англию в сорок восьмом. Прошло три месяца, и я прочел все то, что мне было нужно.

– А в наших краях говорят, что герцогиня де Шеврез рано или поздно своего добьется и вырвет у короля Город, завещанный вам старым герцогом Роганом! – сказал Ролан.

– Теперь мне уже все равно, – вздохнул Рауль.

Последняя минута назначенного им срока была на исходе. Ролан потерся носом о человечков на кувшине и стал что-то шептать им.

– Так уж и все равно? – спросил Анри.

– Да! – резко сказал Рауль, – Все! Время вышло! Пошли, Ролан!

В дверь каюты постучали, вернее, забарабанили. Рауль открыл задвижку. На пороге появился Оливье де Невиль, слегка пьяный, сияющий, с цветком в петлице камзола.

– Сеньор мой! Матушка вас просит! – воскликнул Оливье, слегка изменив реплику Джульеттиной кормилицы. Рауль вздрогнул.

– Оливье, – промолвил он с мягким упреком, – Пей в меру. Друг мой, это удар под ложечку.

– Но я вовсе не пьян, мой милый, и я говорю истинную правду! Там, на палубе, герцогиня де Шеврез собственной персоной, и она послала меня за тобой. Впрочем, я по привычке так назвал Прекрасную Шевретту: нам она отрекомендовалась как графиня де Ла Фер.

– Это не сон… – прошептал Рауль, бледнея.

– Да иди же, она ждет! – сказал Оливье, подталкивая Рауля.

Рауль, забыв обо всем на свете, помчался на верхнюю палубу.

– Тоже мне тайна! – воскликнул Ролан, – Да вся Бретань знает историю нашего герцога!

– Я тоже все давно знал, – сказал Анри де Вандом, – Для меня не было ничего таинственного в тайне Рауля со времен Вандомской охоты, а она была вроде в сорок девятом году.

– Что до меня, милостивые государи, то я причастен к этой истории в прямом смысле – с пеленок, – заявил Оливье, – Но пойдемте, господа, пойдемте. Кажется, Прекрасная Шевретта привезла какие-то важные бумаги. Надо узнать, в чем дело.