Нам не пришлось долго ждать: беседа графа, маршала и их приближенных оказалась недолгой. Я находился в очень удобном положении: меня было незаметно, тогда как я прекрасно видел происходящее и не спускал глаз с их компании. Маршал Граммон, по всей вероятности, знакомил графа де Ла Фера с этими молодцами.

Поднялся рыжеволосый великан с пышными усами и бородой. Граф протянул ему руку, которую парнище почтительно пожал. Они еще о чем-то говорили минут пять, сблизив головы. После этого граф вручил великану какой-то мешок. Парень запустил руку в мешок и показал содержимое своим товарищам. Те пришли в восторг и хотели было закричать не то ''Ура!'', не то ''Да здравствует граф!'' – но граф сделал предостерегающий жест, парни притихли и начали прощаться.

Все свои наблюдения я тихонько перессказывал сестре, и мы пришли к единому мнению: это неспроста, затевается какое-то опасное предприятие, участниками которого будут рыжий великан и его отряд, а вдохновителями – граф де Ла Фер и де Граммон.

– Ну что же ты? – нетерпеливо спросила Жюльетта, – Иди же, Ролан! Иди, пока они не ушли!

А мне вдруг стало очень страшно. Нет, не мести де Фуа я испугался! Я боялся так запросто подойти к таким знаменитостям, я, маленький паж… А если они мне не поверят? Посмеются да прогонят, и я буду вынужден с позором удалиться.

– Мы же решили… Песня будет как пароль.

– А почему они должны поверить моей песне?

– Нашей песне, – поправила сестра, – Их тоже, Ролан. Это же наши!

– А если они мне не поверят? Нашу песню не только друзья знали. Боюсь я, ужасно боюсь, Жюльетта.

– Раньше ты никогда не произносил слово боюсь. В Доме де Линьетов не было трусов!

– Но я правда боюсь!

– Что ж, – сказала Жюльетта, этак презрительно сощурившись, – Тогда уходим. Пусть все остается на своих местах. Пусть Бофор воюет поврежденными пушками. Пусть все погибнут, потому что Ролан де Линьет струсил!

– А ты? Почему я? Почему бы тебе самой не обратиться к ним? – Жюльетта посмотрела на меня, и я понял, что она, удивленная и испуганная такой реакцией монахинь и придворных, предпочитает держаться в тени.

– Ты права, Жюльетта. В Доме де Линьетов не было трусов. Прости мне эту минутную слабость. Я просто очень разволновался, но это пройдет! Уже прошло!

– Вот и умница, Роланчик. Иди. С Богом, малыш!

– Позвать их сюда?

– Да, да! Я жду!

Ноги мои сделались как тряпочные, но я выбрался из-за столика и, стараясь держаться как можно непринужденнее, направился к Атосу и Граммону, которые продолжали свою беседу. Веселая компания рыжего парняги уже удалилась, хохоча и бряцая шпагами. Я подошел к столу, поклонился и вполголоса пропел: ''Фрондерский ветер веет над страной…' Граф и маршал переглянулись и удивленно взглянули на меня.

– И ''Фрондерский ветер'' принес к нам такого малютку? – насмешливо спросил герцог де Граммон. А граф де Ла Фер ничего не сказал, но смотрел на меня с лукавой, но добродушной улыбкой.

Тогда я вспомнил, что мне рассказывали о захвате Города вояками генерала де Фуа.

Когда фрондеры вывесили белый флаг, и Генрих Д'Орвиль заявил роялистским послам, что сдает Город армии короля, защитники Города бросали оружие, а люди де Фуа срывали с их шляп соломенные жгуты и выдирали из-за лент пучки колосьев – фрондерские знаки отличия. Де Фуа наблюдал за этим, сидя на коне, и тогда произнес фразу, которую потом повторила вся страна – кто с ненавистью и отчаянием, кто со злорадным торжеством: ''Сила солому ломит!''

А я сказал: ''Сила солому не сломит!'' Граф и маршал опять переглянулись.

– Господа, – тихо сказал я, – Простите за дерзость, что я, не имея чести быть представленным вам, осмеливаюсь отрывать ваше время, но, клянусь честью, только вещи чрезвычайной важности побудили меня обратиться к вам.

– Мы готовы вас выслушать… молодой человек, – сказал с улыбочкой граф де Ла Фер, но, кажется, смотрел на меня как на несмышленого малолетка.

– Но просим покороче, юноша, – проворчал маршал, – В одном предложении два раза слово ''честь'', ужасно, не правда ли, Атос?

– Такому ребенку можно простить, – усмехнулся Атос.

– Говорите, в чем дело, и поживее – мы спешим.

– Я буду краток. Вернее, мы будем кратки. Не угодно ли вам, господа, последовать за мной?

Опять переглядки! Ясно, господа подозревают, что я подослан, чтобы заманить их в ловушку.

– Может быть, вы сначала представитесь?

– Шевалье Ролан де Линьет, к вашим услугам!

У господ вытянулись лица – конечно, они знали нашу грустную историю.

– Этого достаточно, – сказал граф де Ла Фер и поднялся, – Я следую за вами, шевалье де Линьет.

Маршал пожал плечами и поднялся вслед за Атосом.

И, хотя Жюльетте не удалось выдать себя за виконта де Линьета, она рассказала Атосу и Граммону про подлый заговор генерала, но, в отличие от нас, фрондерские вожди встретили наше сообщение спокойно.

– Нечто подобное следовало ожидать, – сказал граф де Ла Фер, – Не знаю как насчет саботажа, но панику враги герцога пытаются посеять. Не беспокойтесь, сударь.

Хотя он назвал Жюльетту 'сударь'', в глазах его блеснули лукавые огоньки, и мы поняли, что тайна разгадана.

– Вы предупредите герцога?

– Мы предупредим не герцога, мы предупредим катастрофу, – сказал Граммон, – Заглянем в Королевский Арсенал, дорогой Атос?

Атос кивнул.

– Вы сможете разобраться, в чем там дело? Ведь неисправность очень хитрая, мы не знали, к кому