институт, трудился переводчиком, женился, родил детей и наслаждался нормальной жизнью. Предполагать об упущенном времени можно вечно. Покатилось же будущее другой колеей!

Я и Шмель в одной рабочей бизнес упряжке с 1992 года. В тот пост путчевский революционный год мне исполнилось 18 лет. Мой юношеский максимализм толкал тело в спину, приближая вплотную к авантюре, которая изменит доселе сложившуюся картину мира жизни простого парня. Антону Кнутикову выпадет воистину огромный шанс подняться и приблизиться к своей мечте. Основательно озадаченный поиском денег с целью расширить бизнес и увеличить объемы продаж «Е» я обратился к своей троюродной сестре Екатерине. Уговорил порекомендовать мою персону ее двоюродному брату, коммерсанту. Денег требовалось 250 000 $. Для меня тогдашнего студента старт-апера астрономическая сумма. Без всяких зримых надежд на благоприятный исход задуманного предприятия поплелся к брату-бизнесмену. Душу грело одно, как-никак он приходился мне родственником, пусть далеким, авось родне не откажет. Деньги нужны были для поставки «экстази» количеством, запрашиваемым растущим российским рынком психоактивных препаратов. Личных оборотных денежных средств не хватало катастрофически, чтобы покрыть нарастающий геометрической прогрессией потребительский спрос. Я не справлялся с аппетитом изголодавшегося народа по иным ощущениям от восприятия реального мира. Не укрепив собственные торговые позиции на российском рынке «экстази», быстро лишался перспектив трудиться самостоятельно, а работать под кем-то, на дядю, не хотелось. Тубуса для чертежей стало мало для удовлетворения желаний клиентов после проникновения «экстази» в московскую среду. «Е» на всех порах набирало обороты популярности в социальной среде от студентов до звезд шоу-бизнеса. На горизонте показались первые признаки конкуренции между продавцами «Е» с гангстерской стрельбой, кровавым мордобоем, силовым отнятием товара. Люди в Москве, поставлявшие таблетки, действовали через европейских посредников, длинная цепочка доставки «экстази» в Россию включала два-три колена перекупщиков. Барыги зарабатывали на перепродаже 500-1000%, итогом конечный клиент получал продукт ценой 30-40$. Высокая стоимость «экстази» не отталкивала покупателя, спрос бешено рос. Дороговизна препарата ни сколько не смущала здорово соскучившихся за многие годы железного занавеса по недоступному удовольствию. Законы-регуляторы борьбы с наркоторговлей перестали исполняться в одночасье. Мы просто откупались от продажных ментов на месте задержания. А тот или иной наркотик продавался, чуть ли ни в каждом продуктовом ларьке. Ситуация абсолютного легалайза царившая в стране в начале 90х заставляла собраться силами, денежным ресурсом, чтобы сорвать главный куш с делюги. Обстановка сплошного пофигизма в стране благоприятствовала валу подделок «экстази». Продавцы изощренно экономили на качестве товара, добротность «Е» оставляло желать лучшего. Честной люд травился, но продолжал упорно кушать, с аппетитом уплетая за обе щеки запрещенный препарат. Положение дел в наркобизнесе, бардака в сфере сбыта «экстази» меня в корне не устраивало. Выход исключительно один из запущенной ситуации на рынке «экстази» тогдашнего времени, получить прямой доступ к качественному «Е» с низкими ценами. Здесь дорога одна, запоручиться крепкой поддержкой именитого производителя, убедить сотрудничать именно с тобой напрямую. Экстренно требовался производственник европейского стандарта. Я был знаком с таким поставщиком. Первый номер в Европе по мощностям изготовления и качеству «Е», именем Майкл. Мы частенько тусовались вместе, пили русскую водку привезенную мной из России, порядочно рассыпались комплементами друг другу. После теплых дружественных встреч он вежливо раскланивался, неуклонно указывая на посредника через которого работал на Россию поляка Гашека, надутого индюка, всем наглым нутром показывавшего свою значимость в процессе продаж и кто рулит темой.

-- Малой, тут дела давно зарегулированы, брать товар придется у меня!

Гашек совсем не конечный ходок в схеме сбыта «экстази». Он нахально передавал меня в цепкие руки компаньону скидывавшему «ешечки» ценой мягко выражаясь завышенной по сравнению с другими клиентами-оптовиками Восточной Европы.

--Антон! Нет желания, не бери. Ты же в курсе, очередь русских стоит за первосортным «Е». Определяйся! Только из глубокого уважения к Майклу имею дело с тобой,--издевался Гашек на мою просьбу пересмотреть цену в сторону уменьшения.

Майкл ладный делец умело эксплуатировавший десяток лабораторий по производству «экстази» в Европе, растерянно пожимал плечами отзываясь на мои обоснованные претензии о некорректном поведении Гашека:

--Антонио, правила ведения бизнеса не позволяют перешагивать через партнера, не стану соваться в предприятие Гашека.

Я смекал, Гашек конечно борзый тип, но предсказуемый в отношениях и стабильно приносящий неплохой заработок. Майкл рисковать без нужды не станет. Многолетнее постоянство получено от партнерства с Гашеком, намного выгодней матерому волку наркоторговли, чем совсем непонятные перспективы с 18 летним юношей. Майкл опытный торгаш, старый зверь. К 35 годам, он поистине стал легендой среди синдикатов. Он сделал головокружительную карьеру, от тощего бегунка-дилера до всемирно известного торговца. За двадцать лет в криминальном бизнесе он посетил тюрьму однажды, отсидев всего один год. Это говорит о многом, о незаурядных качествах предпринимателя с отличным чутьем на ту или иную рабочую ситуацию.