его маленькая со-рин полностью не восстановится, никаких посещений и допросов не будет. Не устраивает – могут покинуть сектор. Как говорится, скатертью дорога. Не покинули… Гады!

А еще за эти дни мы с ньером немного сблизились.

Решив не вставать в позу по поводу рин – себе дороже, – я решила попробовать научиться жить по его правилам, подстраивая их под себя. Мы подолгу разговаривали, вместе проводили ночи. Как и раньше, обязательно раз в день Дэйрашшш сам меня купал. Любил кормить, часто ласкал…

И я почувствовала, что стала прикипать душой к этому холоднокровному змею, лучше понимать его мотивы и мышление.

Надеяться… Ведь на меня так задумчиво и подолгу смотрели, особенно когда я держала его руку на своем животе и делилась своими мыслями и страхами, впервые открыто с ним разговаривая, раскрывая свое сердце.

Поцелуи словно пил, не в силах утолить жажду. Осторожные трепетные прикосновения и боязнь ненароком нам навредить. Голодные темные глаза… Постоянное обнюхивание моих волос и кожи. Язык, пробующий мое тело на вкус, а потом змеиное шипение, легкий укус в грудь, плечо или шею, и меня резко покидали, чтобы спустить свой «пар» и успокоить проснувшегося зверя. А я с облегчением отмирала, потому что в эти моменты от страха переставала дышать, стараясь не делать резких движений, чтобы не провоцировать нааганита еще сильнее (Анаишшш научил). Возвращался нитх быстро, искупанный, с влажными волосами, почти без чужого запаха. Снова становясь самим собой – невозмутимым ньером. Причем заметила, что чем больше он проводил со мной времени, тем чаще у него случались такие «срывы». И это у непробиваемой скалы? Холоднокровного змея? Ну-ну.

Но не это главное! Самое главное… Дэй поклялся кровью наших детей, что не лишит меня радости материнства! Хоть это у них и не принято, я сама буду кормить и заботиться о своих близнецах (если здоровье позволит)! Правда, все это будет происходить под чутким руководством опытных раянок, с которыми он уже заключил контракт, но мне пообещали, что воительницы будут только помогать и подсказывать, не смея вмешиваться. Я ассиэри. Анаишшш проследит, он моя тень. Наша тень. Сам тогда клялся…

Что еще нужно беременной женщине для полного счастья? Ничего. Поэтому с моего лица и не сползала довольная улыбка. Только почему далеко- далеко, в глубине моего человеческого сердца, поселился непонятный страх? И душа иногда ныла от дурного предчувствия? Слишком уж все было хорошо. Так хорошо, что становилось страшно.

Вечно нам, людям, все не так! Что может теперь случиться? Что?! Глупая…

Ужин.

Вначале он проходил вполне себе мирно. Я сидела на коленях у Дэйрашшша, рядом были Анаишшш, Шэйтассс, Грран. Неподалеку, зыркая синими прищуренными глазами то на меня, то на иссаэра, сидел Даирр. Холодной сталью смотрел Райсс, сидящий по соседству с серебряным. Его взгляд все время возвращался к моему животу – за тот месяц, что мы не виделись, моя фигура претерпела очень заметные изменения. Всего три месяца беременности, а рожать уже через два. Вот такие вот чудеса. Мои эны развивались быстрее обычного.

Даалин, седьмой лорд. Шоколадный наг с глазами цвета индиго и угольно-черными волосами. Прибыл с тремя взрослыми сыновьями. По внешнему виду и не отличишь, кто отец, кто наследники – такие одинаковые – только по украшениям. Во взгляде ожидание и нетерпение, причем у всех четверых. Но пока не окончена трапеза, никаких допросов.

Манарр со своей со-рин. Я этого каштановолосого нааганита с желтыми глазами и бронзовой кожей видела впервые, он не присутствовал на совете, когда Дэй-рашшша признали третьим лордом. Девятый лорд хоть и поглядывал на меня с интересом, но основное свое внимание все же уделял блондинке с зелеными глазами и оливковой кожей, которую осторожно к себе прижимал. Красивая. Острые ушки с кисточками, кошачий разрез глаз, белый шелк волос. Наридка. Редкая раса и редкая со-рин. И, к своему удивлению, я заметила в глазах девушки не только тихую печаль – там еще светилась любовь, любовь к своему ньеру. Настоящая. И она так прикасалась к своему маленькому животику, так тоскливо смотрела на мой, что мне кусок в горле встал. Я все поняла… Любит и малыша, но уже заранее прощается. Ведь настанет время, когда Манарр захочет использовать свое второе право и тогда… Я вот смогла «переболеть» своей беременностью и «выработать» к ней иммунитет, а у нее все по-другому.

Точно!

– Дэйрашшш, можно мне поговорить с Грраном?! Это важно! – Не обращая внимания на наступившую тишину, пока мысль не ускользнула, в нетерпении посмотрела на ньера. Он должен дать разрешение на общение с чужим самцом, не являющимся членом семьи, особенно при посторонних.

– Что-то случилось? – Тревога. – Тебе нехорошо? – Проверяющая рука на животе и озабоченные взгляды всех гостей.

– Нет, все нормально. Это правда важно! – Обхватила здоровенную ладонь и просительно посмотрела на нааганита. – Для всех вас… Может, и глупость скажу, но я хочу помочь Лайте.

Тишина стала просто неестественной.

Прищурившись, ньер кивнул. Он меня уже хорошо изучил.

Красноволосый наг приблизился. В его янтарных змеиных глазах было снисхождение, но и любопытство тоже. Интересно ведь, что скажет глупая маленькая необразованная самка с отсталой планеты.

– С-с-слушаю, Лена, что ты хочеш-ш-шь мне сказать? – Коричневая бровь насмешливо приподнялась.