– Проблемы с законом?

– Старые дела. Все из-за долгов отца.

– Нужна помощь?

– Нет.

– А твоя подруга? Я не поставил тебя в неловкое положение, назвав по имени?

– Все в порядке.

Альберт поднял рюмку с коньяком и предложил:

– Мир?

Я чокнулся с ним чашечкой кофе и подтвердил:

– Мир.

Долго сердиться на поэта было попросту невозможно. Невыносимый человек.

– Но, если разобраться, за тобой должок, – заметил Альберт, поднимаясь из-за стола. – Я из-за тебя такого натерпелся! Ты мне бильярдным шаром в голову попал!

– Окстись! – одернул я приятеля. – Это было самое яркое приключение в твоей жизни!

– Туше! – признал поэт весомость моего аргумента.

Мы направились к лестнице и сразу столкнулись с Лилианой и Елизаветой-Марией.

– Дорогая! – чарующе улыбнулся поэт. – Не желаешь чего-нибудь выпить?

– Не сейчас, – отказалась Елизавета-Мария. – Дорога утомила меня.

– Тогда возьмем извозчика, – решил Альберт и пояснил мне: – Мы сняли апартаменты у озера.

– Мы подвезем вас, – вызвалась помочь Лилиана. – Нас ждет коляска.

– Просто замечательно, – улыбнулась Елизавета-Мария и ухватила поэта под руку.

Мы покинули вокзал, там Альберт Брандт отыскал носильщика со своим багажом, и я помог ему погрузить пару весьма объемных чемоданов в коляску. Когда все расселись на скамьях, рессоры ощутимо прогнулись, но нагрузку выдержали.

– На воды приехал подлечить печень? – поинтересовался я у поэта, стоило коляске тронуться с места.

– Твое чувство юмора искрометно как никогда, друг мой! – добродушно посмеялся в ответ Брандт. – Нет, здесь я по делу. Хоть моего «Бегущего во тьме» и поставили на Бродвее, но денег много не бывает, поэтому я согласился принять участие в открытии здешней груды камней, по какому-то недоразумению до сих именуемых амфитеатром.

– Вы будете поражены, увидев, как преобразилась эта «груда камней», – лукаво улыбнулась Лилиана.

– Это совершенно не важно, – отмахнулся Альберт, подставляя раскрасневшееся после коньяка лицо потокам встречного воздуха. – Помимо обычного гонорара нам оплатили проживание и дорогу, а за соответствующее вознаграждение я готов выступить даже в морге. Восторги зрителей – это замечательно, но их отсутствие – вовсе не повод отказываться от чека. Впрочем, пока мне удается сочетать одно с другим.

– Что будешь декламировать? – спросил я, отвлекая внимание Лили от показной меркантильности поэта. – Что-то из нового?

Альберт кивнул.

– Из нового. – И горделиво улыбнулся. – «Владычица ночи». Сочинял на заказ, но скажу откровенно: вещица удалась.

– О, это нечто невероятное! – подтвердила Елизавета-Мария, обхватив рукой локоть супруга.

Я в ее сторону старался лишний раз не смотреть.

– И о чем же твое… произведение?

Коляска поехала через рельсы, и нас закачало. Брандт даже привстал и оглянулся, проверяя, надежно ли закреплен багаж. После с довольной улыбкой подмигнул:

– Это самая актуальная тема на сегодняшний день, уверяю тебя.

– Теряюсь в догадках.

– Индия! – кинул поэт новую подсказку.

– Индия? – задумался я. – «Владычица ночи»?

– Кали! – вдруг выпалила Лилиана. – Вы написали поэму о Кали?

– Именно!

– О! – только и выдохнула Лили. – Это невероятно!

Кучер неодобрительно хмыкнул, но встревать в разговор господ не стал.

– И это не просто поэма, – продолжил свое бесстыдное хвастовство Алберт Брандт. – Это будет целое театрализованное представление! Танцоры! Факиры! Заклинатели змей!