— Пролезть в их стабы никто не смог?

— Мечтаешь выбраться отсюда?

— Три дня здесь, и не могу сказать, что понравилось.

— Ага. Тут тебе не курорт с девочками в бикини. Но если каким-то образом пролезешь в один из миров внешников, принесешь с собой эту заразу. Если она сможет там развиваться, получится один вымерший кластер, который не перезагружается. Только ты и твари, никакого подвоза свежей жратвы и патронов. Быстро начнешь об Улье скучать.

— В один из миров внешников? Они что, разные бывают?

— Да там куча всяких. Мы их различаем по калибрам оружия и барахлу. Есть наши, на русском или около того говорят, машины родные, всем знакомые, у них можно разжиться «пятеркой» и «семеркой», в смысле знакомыми патронами; есть американцы или им подобные, со своими стволами, калибрами и техникой вроде «хамвиков» и «страйкеров[11]»; есть вообще ни на кого не похожие, оружие у них свое, иногда совсем странное, такое только в фантастических фильмах можно увидеть. Внешники — самый опасный враг и для рейдеров, и для тех кто почти не выбирается из стабов. Хватает ребят, которым хлеба не давай, а позволь прикончить внешника, уж очень злые на них.

— Стронги?

— Ага. Но на любого крутого стронга найдется пара танков или дронов, а уж группы снайперов — больная тема во многих местах. На нас охотятся будто на диких зверей и потрошат ради запчастей, какие тут могут быть разговоры. У тебя тушняк остался?

— Да.

— Подгони банку, я вообще пустой, а на отлежке надо жевать много.

— Всего три осталось. Тут магазин недалеко, можно заглянуть.

— Не горит. Ты утром лучше пройдись по гаражам, если тихо все будет. Поищи велосипеды, это важнее.

— Я так и хотел.

— Если хоть что-то не так, хоть намек, хоть звук необычный, сразу уходи. Без обид, но ты новенький, не втянулся еще, мало что знаешь, не высовывайся лишний раз.

— Не спорю. Так может лучше прямо сейчас сходить?

— Нечего ночью шастать.

— Сам говорил, что тварям без разницы.

— Ага, им все равно. Зато местность остывает, контрастность тепловых аномалий возрастает. Это значит, что разведывательный дрон способен засечь твою нагретую тушку издали и после этого здесь могут появиться серьезные ребята при броне, и патронов у них хоть задницей кушай. Возьмут нас тут за яйца, и не просто возьмут. Сам же говорил, что неподалеку у них дорога накатанная, а за своими трассами они с воздуха следят день и ночь. Боятся.

— Крупных тварей высматривают?

— Твари для них не так опасны, как стронги. Хотя бывают всякие…

— Элита?

— Элита тут не самое страшное.

— А что самое?

— Забудь. Лучше промолчать, о таком можно только на стабах говорить, да и то не на всех. Тема очень скользкая, приметами обросла.

— Суеверия?

— Ага. За некоторые неправильно сказанные слова можно пулю от своих же словить. Внешники не бессмертные, и у них полно вещей, которые всем очень интересны: оружие, патроны, крутая техника, снаряжение. Дальше продолжать?

— Я уже понял, что ваши ребята на них засады устраивают.

— Ага, стронги частенько им кровь пускают. Дело непростое, не все на такое пойти могут, но хватает отмороженных. Если увидишь где битую броню и машины, знай, что скорее всего внешники там нарвались.

— Видел сгоревший бронетранспортер. Даже два.

— А я видел танки с которых башни сорвало.

— Детонация боекомплекта.

— Или так, или хорошую плюху словил. Здесь есть стабы со своими мини-армиями. Пусть со снабжением у них не очень, но силенок хватает даже на приличный конвой. Пушки, противотанковые ракеты и все такое.

— Не пойму, как при таких делах населенные стабы вообще существуют. Если внешники узнают их местоположение, легко раскатают авиацией и артиллерией, а потом спокойно выпотрошат трупы. Мы ведь для них такая ценность, а там, получается, в одном месте собрана куча иммунных.

— Ага. Бывает и такое, — чавкая холодной тушенкой, подтвердил Рыбак. — Вот только не все так просто. Здесь мы возле Удавки, то есть на Внешке.