Соня коснулась руки соседки. Пульс действительно частил. И она заговорила.

Две Софьи оказались еще и почти ровесницами. Но к Сонечке жизнь была благосклонна. Родилась в этом городе, рано вышла замуж – лет в семнадцать – за парня старше ее на четыре года. Скоро они будут справлять сорокалетие брака. Хорошая крепкая семья, он – архитектор от бога, она – портниха, так что даже самые тяжелые годы пережили более-менее спокойно, не голодали и бутылки по помойкам не собирали. За длинным рублем тоже не рвались, просто были всем довольны – и получили свою награду. Домик за городом, роскошный сад на двенадцати сотках, четверо детей, уже шесть внуков – пятеро мальчишек и девочка… Одним словом, сплошное счастье. Единственный минус – Софья последнее время постоянно попадала в мелкие неприятности. А так… счастье оно и есть счастье.

Софья Романовна слушала, поддакивала и постепенно успокаивалась. А потом решила рассказать и о себе.

Ее судьба оказалась иной.

Девочка Софья родилась в деревне с лирическим названием Гадюкино-второе. Да, было и первое – две деревеньки рядом с болотом. И гадюк там было немерено.

Видимо, чему-то Софья у них научилась. Кусаться ядовитыми зубами, сбрасывать шкуру, проползать всюду, куда пожелает, и это немало помогло ей в жизни.

Шестнадцати лет от роду девочка уехала из родимого села поступать в университет. За спиной оставила выпивающего отца, безуспешно бьющуюся с огородом и хозяйством мать, двух братьев и сестру. И никогда о них не вспоминала. Да и те не искали родственницу. Уехала – так уехала, умерла – так умерла.

В городе она благополучно провалилась на выбранный факультет. Еще бы, конкурс на физмат был бешеный. До десяти человек на место. И деревенщине среди них места не было.

Впрочем, Софья не расстроилась. Отлично понимая, что возвращаться ей и некуда, и незачем, она начала искать работу и нашла ее. На стройке.

Каково это для женщины?

Адски и каторжно тяжело. Стройка – мужское дело и мужское место. Но Софья стиснула зубы. Неожиданно для нее самой, ей понравилось…

Не ворочать кирпичи и клеить обои, нет. Ей понравилось, как из чертежей на бумаге возникают дворцы. И на следующий год она уже подавала документы в архитектурно-строительный. С большим практическим знанием предмета.

Но и поступив, Софья не стала расслабляться. Она продолжала работать, училась, а вскоре и вышла замуж.

Избранником ее стал не симпатичный плотник Миша, по которому сохла половина девушек стройки, и не дюжий прораб Виталик, по которому сохла вторая половина, нет. Софья выбрала скучноватого бухгалтера Володю, на которого девушки и не глядели. Невысок, сутуловат, хлипковат, не пьет, на гитаре не играет – кому такой нужен? Да еще и живет с мамой! Фу!

Но Софья не прогадала.

Супруги создали отличный тандем. Володя жил в мире цифр, а у Софьи обнаружилась недюжинная деловая хватка. Она сколотила несколько бригад, которые подрабатывали в обход закона и порядка, и принялась зарабатывать деньги. Супруги вступили в кооператив, а лет через семь после свадьбы родился и сын. Вадик.

Любимый и заранее обласканный. Увы – не матерью. Бабушкой со стороны отца и нянькой. На дворе стояла середина восьмидесятых, нос Софьи ощущал запах жареного – и она твердо понимала, что скоро что-то грянет. А значит – надо действовать, пока есть возможность.

Перестройку Софья и Владимир встретили во всеоружии, с неплохими подкожными запасами и желанием дальше делать деньги. И тут проявился талант Володи.

В период приватизации мужчина умудрился наложить лапу на лесопилку и на заводик по производству кирпича. Софья прикинула хвост к носу, стряхнула пыль со своего диплома, обзвонила однокурсников, выбрала тех, кто готов был работать и желал зарабатывать – и принялась строить дома. Под заказ, из своего кирпича и своих досок, с полной отделкой и предварительной оплатой, а то как же!

Времена стояли шальные, деньги крутились дикие – и Софья делала все, чтобы те не пролетели мимо рук ее мужа. Стройку она знала досконально, а что делать с прибылью – знал Владимир. И супруги принялись постепенно приумножать свое благосостояние.

Любовь? Сложный вопрос. Они были союзниками, соратниками, супругами, которые понимали друг друга с полумысли. Вряд ли это то, что поэты изволят описывать в стихах. Это неизмеримо большее – делить на двоих все, вплоть до последней мысли.

Тандем разрушился в конце девяностых, когда Володю настигла шальная пуля. Ну, совсем шальной она не была, и Софье потребовалось около двух месяцев, чтобы вычислить заказчика. Точнее ее службе безопасности, в которую уже тогда входило множество профессионалов из отставных милиционеров, да и не только милиционеров.

Месть – разрушающее чувство?

Как сказать… В данном случае оно было скорее созидающим.

Человек, виновный в заказе, прогуливался по стройке, чисто случайно упал в недоделанный подвал, да так неудачно, головой в мешок с цементом. Там и зарыли. Чтобы здание дольше стояло и не падало. Раньше, говорят, кого-нибудь под углом замка зарывали, ну вот и…