Разумеется, лейтенант-генерал не спал и принял капитана де Монтиньи тотчас же. Разговор был кратким, Олег вскоре покинул борт флагмана, а по всей эскадре разошелся приказ: заряжать пушки и калить ядра.

Если бы на островах архипелага, прозванного Тысячеголовым, кто-нибудь жил и вышел бы подышать свежим воздухом, то он увидел бы, как мимо, осиянные лунным светом, неторопливо проходят корабли.

Несомые ветром, фрегаты и флейты шли не быстро, угадывая путь, подсказанный заранее: справа от большого острова с раздвоенной вершиной, между двух островков, похожих на горбы верблюда.

Луна зашла, когда флотилия Дюкена приблизилась к Альф-Раас. Добровольцы на шлюпках погребли в сторону малой гавани – снимать часовых, освобождать своих, уводить «Ривьеру» и «Сен-Мишель» в открытое море.

А основные силы готовились затеять большую суматоху, да с фейерверком.

Сухов поймал себя на том, что нервничает. Закрыл глаза, сосчитал до десяти и подумал, что этим утром он выйдет в обратный путь. Сегодня всё решится… Расслышав шелест, он спросил:

– Ты чего не спишь? Рано еще.

– Да я всё равно не засну, – вздохнула Елена. – Колотит всю.

Олег обнял жену.

– Скоро уже. Ага!

С флагмана мигнул фонарь. Пора!

– Понч…

– Всё готово… Угу.

– Залп лагом. Огонь.

Безмятежность и тишину разорвал, расколол грохот выстрелов. Докрасна раскаленные ядра полетели прямо в массу судов, заполнивших бухту, и промахов не было.

Сухову даже показалось, что он видит во тьме красноватые прочерки, оставленные снарядами, а потом началось.

Грохот и треск дерева озвучивал самое начало представления, а вскоре в самых разных местах показались отсветы возгораний. Сначала робкие, они постепенно набирали силу, пуская подсвеченный дым. А вот уже и языки пламени возникли, выбиваясь из нутра проломленных палуб и бортов, иссушенных на солнце.

Бортовой залп «Сен-Эспри» был оглушителен, а тут и «Дюк» добавил гулу да грому.

Совсем немного времени прошло, а уже всю гавань охватило гудящее пламя. Огонь почти не отсвечивал в воде, поскольку той и видно не было – сплошь суда.

Фелюги и доу, багаллы и самбуки – всё горело одинаково хорошо и ярко, освещая дорогу захваченным пинасам.

В трепещущем свете огромного пожара было видно, как на «Ривьере» – или на «Сен-Мишеле» – расправляются паруса.

– Шлюпки на воду! – рявкнул Олег. – Айюр, твоя команда – к казармам янычар! Много их там?

– Десятка два от силы! Справимся!

– Добро. Яр, Понч, Паха, Жека! Вы в моей команде!

– А я?

– А ты и так со мной.

Пристально оглядывая оставляемый флейт и людей, проживших и переживших рядом с ним столь многое, Сухов дожидался своей очереди покинуть корабль.

Кэриб… Айюр… Голова… Джимми Кид… Ташкаль… Ицкуат… Тлатчли… Илайджа… Бастиан… И еще… И еще… – Капитан!

– Иду!

Мигом спустившись по канату в шлюпку, Олег махнул рукой провожающим.

– Весла на воду!

«Группа десанта», переодетая в местных и хорошо вооруженная, двинулась в обход чудовищного костра, полыхавшего по всей акватории порта. Лишь узкий канал оставался свободным, по нему и выгребли к берегу.

Айюр, блеснув в темноте зубами, повел своих бить янычар, а Сухов поспешил наверх, к арсеналу.

Полные пороховницы, заряженные с вечера мушкетоны и пистолеты – всё было при них.

Местные жители, носившиеся по улицам, как ополоумевшие, создавали тот самый хаос и кавардак, который как нельзя лучше мог скрыть отряд.

На батарее царила та же суета, что и на улицах. Парочка заспанных и обалдевших канониров бегала, не зная, что предпринять.

– Уходите скорее! – закричал Олег. – Сейчас они город начнут обстреливать!

Пушкари словно и ждали его слов – драпанули тотчас же.