Дальняя, ворота Иштар, была наполовину засыпана песком, а та, что поближе, звалась воротами Танит.

Выглядели врата монументально – метров семь в высоту. Две телеги свободно разъедутся под аркой.

Врата были сплошь истыканы, облеплены, уставлены блестящими стойками и стеллажами приборов, образуя как бы вторую арку – в стиле хай-тек.

К стеллажам тянулись змеившиеся кабели, в сторонке монотонно тарахтел дизель-генератор.

Хронофизики в просторных белых рубахах и штанах всё что-то настраивали, измеряли, проверяли, снимали показания…

Ученые трудились по-стахановски, постоянно устраивали мозговые штурмы, генерировали идеи, одна другой безумнее.

Физики словно чувствовали вину за то ЧП, когда вдруг, ни с того ни с сего, открылся межвременной портал, перед которым играла Наташка. Олег девочку спас, а самого его утянуло в прошлое.

Витька Акимов и вовсе усох от переживаний. Чуть не взбесился, когда оказалось, что портал спонтанно схлопнулся, коллапсировал. Ни в прошлое попасть, ни в будущее. Вход воспрещен.

Больше года рыскали, пока не вышли на Крепость ифритов. Хороший портал, активируется с полпинка.

Одна только проблема – шагая из века XXI в XVII, оказываешься точно в тех же местах, а в то время тут янычары, турки, арабы, пираты берберские…

Антоха не зря приделал на вратах Танит табличку «Не влезай – убьют!».

Елена затормозила, выпрыгнула из джипа.

Виктор Акимов оторвался от своих тестеров, приподнял и опустил шляпу – страхолюдный соломенный брыль.

– Там Антоха свеженькой «пепси» приволок, – сообщил он. – Шикарно!

– Испробую, – улыбнулась Елена. – А вы что, опять будете запускать? Рано же еще!

– Конечно же, – скривился ученый. – Мне просто хроностабилизатор не нравится, плохо выходит на режим. Вот будет здорово, если он гавкнется! Шикарно… Сейчас запустим, протестируем, проверим синхронизацию, конечно же. Если будет сбой, придется в Москву звонить, чтобы запасной выслали. Неделю потеряем, конечно же.

– Вот гадство! – огорчилась Мелиссина.

– И не говори, – вздохнул Акимов. – Шикарно… – Мамочка приехала! – прозвенел детский голосок.

Сухова подхватила свое визжащее сокровище, опустила конец покрывала, прятавшего пол-лица, и чмокнула дочечку в нос.

– Не баловалась? – строго спросила она.

– Не-а!

– Дядю Витю не обижала?

Наташа задумалась и честно призналась:

– Не знаю, он не говорил.

– Тогда ладно.

Взяв дочку за руку, Елена неторопливо направилась к огромному кемперу. После духоты окунуться в кондиционированную прохладу – это настоящее блаженство.

Непроизвольно Сухова оглянулась на врата Танит.

Пять дней подряд ученые всё проверяют, а потом, каждое воскресенье, ровно в полдень, открывают межвременной портал.

В 1671 год.

Ярослав с Пончиком, Павел и Евгений ушли в то лето от Рождества Христова еще две недели назад и до сих пор не вернулись. А теперь еще этот хроно… хреностабилизатор!

Когда Акимов соединяет 2014-й с 1671-м, за мерцающей рамкой портала мало что увидишь.

Разве что крепость в том времени выглядит поновей и поцелей, а за дальней аркой Иштар виднеется травянистый холм – это он в XVII столетии такой зеленый, а вот в XXI – сплошной песок.

Елену так и тянуло прогуляться в минувшее – говорят, перемещение омолаживает. А у нее уже морщинки у глаз, и вообще…

В кемпере она застала Ингигерду Быкову и Геллу Пончеву. Обе подруженьки, проводив в Средневековье своих суженых, изрядно погрустнели.

Гли-Гли, то бишь Галина Акимова, призналась однажды Мелиссине, что испытывает неловкость – ее-то муженек тут, с нею рядом, и беспокойство не мучает.

А им каково?

– Привет! – сказала Елена. – Что нового?

– Всё по-старому, – вздохнула Гелла, кормя с ложечки малолетнего Глеба Александровича.

– Я шам! – решительно заявил Пончев-младший и отобрал у мамы ложку.

Снаружи донеслось взревывание мотора – запускали второй генератор.