намазала. Вот и все.

Женщина внимательно вглядывалась в мое лицо, а я была готова расцеловать ее за такое человеческое участие.

– Ты не пойдешь к нему больше.

– Все в порядке. Честно, – дотронулась я до ее руки. – Спасибо вам! Просто, заботясь о чужом мужчине, разбередила сердце. Ведь понятия не имею, где мои муж и сын.

В глазах экономки появилось сочувствие.

– Поговори с его светлостью. Он незлой человек, и, если тебя смогут выкупить, он разрешит написать родным.

– Я не знаю, где они сейчас могут быть. Куда писать, когда я не помню адреса родных?! – отвела я глаза. В мой мир письма вряд ли дойдут, а куда подевались Влад с сыном, я понятия не имела. – Извините за беспокойство. Просто минутная слабость была.

– Это ты меня извини. Я сначала думала, что управляющий тебя для своих утех купил, а потом ты ему надоела, он и выгнал. Но ты работаешь не ленясь, на мужчин не смотришь, нас всех лечишь, и… ты другая. Тебе здесь не место. Было бы лучше, если бы тебя все же выкупили, ведь если уедет хозяин…

Она не закончила, но и так все ясно. Впору было снова расклеиться, но одного раза за день достаточно, поэтому я натянула на лицо улыбку и преувеличенно бодрым голосом произнесла:

– Аттан пока здесь, а значит, нам нужно работать и не думать о плохом раньше времени!

Неожиданный приезд Варгоса оказался приятным сюрпризом. Это был первый человек, которого он действительно был рад видеть. Соседи раздражали неимоверно, и под предлогом состояния здоровья двери его дома были для всех закрыты сразу же после того, как они засвидетельствовали свое почтение и радость от его возвращения в имение.

После столицы жизнь в провинции казалась пресной, но, возможно, Ясарат был прав, настаивая на том, что ему необходим отдых. На природе и вдали от дел он быстро шел на поправку и чувствовал себя значительно лучше.

После ужина, во время которого друг рассказал последние новости, они перебрались в библиотеку. Варгос удобно расположился в кресле, а он прошел к бару и взял оттуда графин и бокалы. К вечеру нога разболелась, и одной рукой он тяжело опирался на трость, а в другой нес все остальное.

– Как твоя нога, Ридгарн? – спросил друг, тщательно пряча сочувствие.

– А как твоя рука?

– Знаешь, благодаря пальчикам твоей рабыни – прекрасно! – усмехнулся Варгос.

Один из бокалов выскользнул из пальцев аттана и упал на пол, но не разбился – ковер смягчил падение. Выругавшись, он донес вино до стола и вернулся за бокалом. Лишь отнеся его и взяв чистый, безразличным тоном спросил:

– И что же она тебе делала?

– Намазала какой-то чудодейственной мазью, которая уняла боль. Признаться, не ожидал, что поможет. После ванны она предложила размять мне спину, и за глаза хватило бы одного этого.

– Что так? – не меняя интонации, поинтересовался аттан, осторожно опускаясь в кресло.

– Пальчики у нее волшебные. Давно у тебя?

– Недавно. Управляющий купил. И что, она заявилась к тебе с предложением размять спину?

– Ты же знаешь, что у меня с рукой. С дороги решил освежиться и позвал служанку помочь.

– И тут же пришла она, – скривил губы он.

– Нет, сначала пришла такая страхолюдина, что я ей бы и сапоги свои снять не позволил.

– А потом пришла рабыня и предложила размять тебе спину.

– Нет, это она предложила потом. – Взгляд Варгоса с неким недоумением задержался на лице друга, но оно сохраняло непроницаемое выражение, и он продолжил: – Занятная девушка. На вопрос, на каких инструментах она играет и умеет ли танцевать, ответила, что прекрасно играет на нервах и грациозно оттопчет в танце ноги. – При воспоминании об этом на лице расплылась ухмылка.

– Это уже больше похоже на нее, – пробормотал аттан, открыв графин и наполняя бокалы.

– Что?

– Ничего, дальше рассказывай.

– Да что рассказывать? Думаю, ты и сам ощущал на себе ее нежные пальчики.

– Как сказать. Мне было не до ее талантов, но теперь я обращу на них пристальное внимание.

– Слушай, продай мне ее!

– Смеешься?! После твоего рассказа я ни за что не избавлюсь от столь ценного приобретения.