столом без сознания и совсем без сил?

Митя пропустил его вопрос мимо ушей и, отхлебнув чая с тимьяном, продолжил:

– Приглашаю вас, дамы, на торжественный ужин.

Девушки переглянулись.

– Только не радуйтесь раньше времени! Если б не Анисья, я бы ни за что не позвал к себе в дом людей, смеющихся над Сифинакоком, не знающих о «поцелуе жизни», и вообще всех, у кого рыжие волосы. Но, боюсь, без вас моей сестре будет смертельно скучно.

В ответ раздался веселый смех.

– Так ты приглашаешь всех нас в гости? – уточнила Василиса.

– Именно. Родители дают бал в честь его дня рождения, – ответила за брата Анисья.

– Бал?! Что значит, дают бал?! – Маргарита от удивления икнула.

Сева снова бросил на нее двусмысленный взгляд:

– Дают бал – значит, приглашают много гостей, нанимают музыкантов, устраивают танцы и праздничный ужин.

– Я знаю, что такое бал! – перебила Маргарита, уставившись на Воздушного мага, и покраснела еще сильнее. – Я просто удивляюсь, что сейчас кто-то еще дает балы! Это же так… так… сказочно.

Все засмеялись, кроме Полины, которая недоуменно переглянулась с подругой.

– Серьезно? Это самый настоящий бал?

– Самый что ни на есть, к сожалению, – невесело отозвался Митя, словно вспомнив о чем-то неприятном.

Полина вдруг спохватилась:

– На бал же нужны платья!

– У вас они есть, – ответила Анисья – Можете приходить в парадных платьях, которые вы шили к Летнему солнцестоянию, они подойдут.

Покончив со вторым блюдом, Митя встал из-за стола:

– Ну, хорошо, раз все согласны, тогда буду ждать вас двадцать первого декабря в шесть вечера у себя. Я думаю, вы помните, где находится наше захолустье?

– Двадцать первого? – встрепенулась Полина. – В рождество Коляды? Разве ты родился в этот день?

– Нет, чуть раньше, но родители решили устроить бал в Новолуние, чтобы всем гостям было удобно. А что?

Полина замялась, лихорадочно размышляя.

Ей так хотелось попасть на этот бал, что она просто отказывалась верить, что ее желание может не исполниться:

– Двадцать первого декабря я улетаю во Францию. За мной приедет дядя и…

– Постой! – перебил ее Митя. – Твоего дядю зовут Максимилианом? Максимилиан Феншо?

Она кивнула, уловив крохотный проблеск надежды.

– Тогда не расстраивайся – он тоже приглашен. Я видел его имя в списке гостей. И, кстати, имя Стефани тоже.

Друзья ушли прочь, оставив девочек заканчивать обед и обсуждать предстоящие мероприятие.

– Еще бы ее не пригласили! – сказала Анисья, удостоверившись, что Сева с Митей удалились на достаточное расстояние и не слышат ее.

– А может, стоит рассказать бедной девушке, что на самом деле из себя представляет Сева? – спросила Василиса.

– Нельзя, – пожала плечами Полина. – Если Стефани кому-нибудь разболтает, у Севы будут проблемы.

Сани остановились напротив высоких ворот, опутанных стеблями вьющихся растений, которые, несмотря на стужу, продолжали цвести большими сиреневыми цветами.

– Приехали.

Арсений ловко соскочил на скрипучий снег и подал руку Полине. Ноги ее тут же утонули в пушистом сугробе. Перед выходом они с Маргаритой очень кстати наложили на свою обувь водоотталкивающее заклинание. Главное, чтобы его действие не закончилось раньше, чем обе успеют дойти до особняка Муромцев.

Все не могли отвести глаз от огромных сказочных ворот, прутья которых переплетались в сложных узорах, выстраиваясь в очертания русалок и крылатых коней. На высоких, потемневших со временем каменных столбах возвышались две неподвижные бронзовые птицы с человечьими головами. Лица их были угрюмы и таинственны, а глаза, выполненные из ярко-зеленых самоцветов,