Гриен изнывала от неведения в своей каюте. Брат ушёл куда-то, и его нет уже очень давно, а куда делся её Викт, вообще не известно. И ещё не понятно: почему эта красивая подполковник так обрадовалась, когда увидела Викта? Её Викта, между прочим!
Сперва девушка как-то даже не обратила внимания на это обстоятельство: ну обрадовалась начальник тому, что её подчинённый выполнил работу – все правильно. Так и должно быть. Но потом она задумалась: а не слишком ли эта подполковник радуется? А вдруг?.. Вдруг у неё с Виктом что-то БЫЛО?!! Нет! НЕТ!! Такого просто не может быть! Хотя… Почему это «не может»? Очень даже может! Её Викт, он такой… такой… А она, конечно, его заманила! А может, даже и заставила! Ещё бы: старше по званию! Вон, Ларик рассказывал… Ещё и не такое бывает!
– Ну уж нет, госпожа подполковник! – зло произнесла Гриен, сжав кулачки. – Викта вы не получите! Да я… Да я вам все волосы повыдёргиваю! Вот!
– Огонь! – скомандовал Виктор.
Ракеты с шипеньем и воем понеслись к ангару. Встали столбы разрывов, во все стороны полетели ошмётки металла, дымящиеся обломки, полыхнуло чадное пламя.
– Огонь!
Новый вихрь смерти прошёлся по развалинам. «Катюши в Сталинграде», – вдруг подумал Афанасьев и улыбнулся своим мыслям.
Штаб-сержант Тоол заметил эту улыбку и невольно поёжился. «Ого! Улыбаться во время боя? Много же ты прошёл,
А капитан всё с той же лёгкой улыбкой повернулся к нему и негромко спросил:
– Что голову опустил, солдат? Ты посмотри, как красиво! Это же мы, это же ты сейчас самый сильный! Ты – бог. Бог войны. Понял?
Тогда рядовой второго класса Тоол не понял ничего. Но всё равно закивал головой, соглашаясь с капитаном.
Понял он это много позже. Когда уже стал капралом. И всё то время, пока служил с Дером, удивлялся: почему остальные офицеры не похожи на командира?! Ведь и в самом деле: в бою они – боги! Это они решают: кому жить дальше, а кому умереть. И они несут право и закон. Так что если они не боги, то уж ангелы – точно…
После ранения Тоол попал в другое подразделение и больше не видел своего капитана. Слышал краем уха, что тот дослужился до полковника, но потом что-то пошло не так, и его даже отдали под суд. Хотя солдаты шептались, что полковник Дер всё сделал правильно, что он берег своих бойцов и сделал всё, чтобы они вернулись домой живыми.
«А ведь позывной у Дера был „Глай“!», – охнул про себя Тоол.
Он присмотрелся к командиру. Ну, конечно! Старые товарищи не забыли полковника Дера! Пластическая операция изменила внешность, а новое имя позволило вернуться в армию. Понижение в звании – это, конечно, неприятно, но уж лучше так, чем под трибунал. «То-то ты, командир, временный майор!» Ну да это – неважно! Для Тоола он всё равно: самый первый и самый лучший командир!
– Подтянись, образины! – рявкнул штаб-сержант, преданно глядя на своего командира. – Не расползаться, окурки! После третьего залпа пойдём!..
Виктор одобрительно взглянул на своего сержанта. Молодец, мужик. Понял, что к чему. Правда, полковник Афанасьев обычно начинал после четвёртого залпа, но здесь ракет больше, да и эффект от них посильнее, так что можно и после третьего. Он перехватил вопросительный взгляд Тоола и кивнул головой. Всё верно, сейчас пойдём…
Ракетомёты взревели ещё раз, и тут же Виктор, выдохнув: «Пошли», прыжком вылетел из-за укрытия и перебежками двинулся туда, где ещё совсем недавно стоял ангар. По пути отметил: раненый уже занялся собой самостоятельно. Разложил аптечку и втыкает себе какую-то шприц-ампулу. Огнемётчик же, не дожидаясь приказа, подхватился и пристроился на страховке.
Штурмовики добежали до развалин, быстро и деловито прикончили с полдесятка раненных бандитов, а одного, повинуясь
