возмутилась, не отпрянула. Он мягко раскрыл холодные пальцы, скрывающие свежую полоску шрама. Губы продолжали дотрагиваться до каждого миллиметра неровной нежной кожи. Ему не стереть его, но пусть хотя бы знает, как ему жаль. Дмитрий чувствовал, как от его прикосновений теплеет ладонь, как на запястье невидимым бугорком лихорадочно бьётся пульс. Как тихий стон, больше похожий на выдох, срывается с её губ и бьёт его, словно удар хлыста, заставляя поднять голову и заглянуть в глаза. Он знает, сейчас там не будет лжи и загадок. Потемневшие до тёмно-серых грозовых озёр, они отражали его желание обладать ею. Желания настолько сильного, что оно вот-вот перельётся через край.

– У нас новенькая? – вопрос, заданный будничным тоном, вырвал Станина из напряжённого оцепенения. Лена сжала ладонь и забралась на койку с ногами.

К сожалению, для службы контроля наличие пси-способностей приоритетней умственных. Человек может быть одновременно и полным придурком, и псионником. Наглядное подтверждение сейчас стояло в дверях и, засунув руки за ремень, поигрывало пальцами.

– Вон, – скомандовал Демон, не повышая голоса, это всегда действовало сильнее криков. Капитан попятился.

– Спокойной ночи, – Дмитрий повторил пожелание и вышел из камеры, зная, что девушка смотрит ему вслед.

Заперев дверь, Дмитрий обратил всё своё внимание на дежурного.

– Считай, что получил первое предупреждение. Ещё и разжалую к чёртовой матери, – Станин указал капитану на папку с документацией, «гостью» предстояло ещё оформить.

В кабинете псионник позволил себе несколько минут посидеть в тишине. Новый руководитель службы контроля мог давно перебраться в более просторный офис Адаиса Петровича, с мягкими диванами, антикварной мебелью и личной приёмной. Но этот не более чем символ власти ничего для него не значил. Он привык к своему казавшемуся многим мрачным интерьеру, к оборудованным местам для помощников, к виду из окна, наконец. Работы и так по горло, не хватало ещё тратить время и деньги на переоборудование.

Демон взял трубку и набрал теперь уже хорошо знакомый номер.

– Это я, – вместо приветствия сказал псионник. – Скорей всего, ты был прав.

– Меня это ничуть не радует, – удивления неурочным звонком в голосе Лисивина не слышалось. – Как она?

– Нормально.

– Я приеду, как смогу, – пообещал специалист.

– Не торопись. Как наш профессор?

– Пыжится от собственной значимости, швыряется деньгами, раздаёт обещания. На деле пока ноль. Не беспокойся, я с него глаз не спущу. А придётся уехать, найду, кого оставить.

– Хорошо. Удачи.

– Тебе нужнее, – столичный специалист, не прощаясь, положил трубку.

Он единственный, кроме Демона, знал, что дело не закрыто. Знал и ждал с того самого момента, как Станин очнулся в больнице. Кто его спас? Эми, приласкавшая поленом по голове? Или Гош, добравшийся до Инатарских гор и изолировавший «пустую оболочку» мёртвого псионника? Слишком много вопросов без ответа, слишком быстро и безрезультатно это кончилось. У любых действий есть цель. Пока они её не видят, значит, она не достигнута.

Лена должна быть в безопасности. Если она поверит, что всё уже кончилось, поверит и тот, кто всё это затеял. Поверит и попытается снова. Эта мысль заставила Дмитрия усмехнуться. Любой из псионников мог превратиться в убийцу, поэтому они с Лисивиным и свели общение с Алленарией к минимуму. Ему это особенно удалось. А она, в насмешку над его стараниями, стала встречаться с Гошем.