Сверхчеловека». Станьте провозвестником наступающего утра. Приготовьте путь сверхчеловеку.

Я люблю того, кто живет ради познания и стремится познавать во имя того, чтобы жил некогда Сверхчеловек. Ибо так хочет он гибели своей. Человек, который хочет рождения сверхчеловека, определенно хочет, чтобы человек исчез: человек должен исчезнуть в сверхчеловеке.

Я люблю того, кто любит добродетель свою: ибо добродетель есть воля к гибели и стрела желания другого берега...

Я люблю того, кто не стремится иметь слишком много добродетелей. Одна добродетель сильнее двух, ибо тогда она становится тем узлом, на котором держится судьба.

Нужно быть однонаправленным, единой стрелой, в которой собрана вся ваша энергия. Лишь тогда вы сможете перейти опасную пропасть между животным и сверхчеловеком. Не нужно много добродетелей.

Заратустра говорит: я признаю лишь одну добродетель: стремление к преображению, стремление к запредельному. Стремление не оставаться человеком, но превзойти человека, стать Богом.

Я люблю того, кто стыдится, когда счастье сопутствует ему в игре, и вопрошает себя: «Неужели я нечестный игрок?» — ибо жаждет он все потерять. Удачливость — не великая добродетель; невелика добродетель, быть удачливым человеком, ведь для успеха требуются всевозможные низости, всевозможные обманы, всевозможные ложные обещания. Для успеха нужно насилие. Удачливый человек — не любящий человек, не сострадательный человек.

Истинно сострадательный человек, по-настоящему любящий человек готов раствориться, чтобы могло возникнуть нечто великое. Он готов стать удобрением, на котором вырастут розы.

Я люблю того, кто бросает золотые слова впереди дел своих и всегда исполняет больше, чем обещал: ибо жаждет он гибели.

Я люблю того, кто оправдывает грядущее поколение, а прошедшее — избавляет, ибо жаждет он гибели от ныне живущих.

Я люблю того, кто наказует Бога своего, потому что любит его: ибо от гнева Господа своего должен он погибнуть.

Я люблю того, чья душа глубока даже в ранах ее; кого может погубить малейшее испытание: охотно идет он по мосту.

Он не боится смерти, ибо знает: пока зерно не умрет, растение не будет расти. Пока зерно не умрет, не будет цветов. Он готов умереть. В своем мужестве он способен радостно идти по мосту, который опасен.

Путешествие преображения опасно. Вы исчезнете, и в существование придет нечто новое. Вы приносите себя в жертву ради того, чтобы пришло новое, но эта жертва - великое блаженство, ибо вы творец — вы стали утробой для нового, для великого.

Я люблю всех, кто подобен тяжелым каплям, падающим одна за другой из темной тучи, нависшей над человечеством: они предвещают приближение молнии и гибнут, как провозвестники.

Смотрите, я — провозвестник молнии, я — тяжелая капля из грозовой тучи; а имя той молнии — Сверхчеловек.

Заратустра говорит, что пророк возвещает будущее, все ставит на карту ради будущего, умирает ради будущего, чтобы эта планета могла стать раем; так что этому человечеству не обязательно быть низким, не обязательно быть и дальше наполненным тем, что подлежит осуждению; чтобы это человечество стало чистым и невинным.

Это подобно тому, как перед самым дождем появляются облака — они просто возвещают начало дождя и молнии.

Заратустра говорит: «Я — провозвестник молнии. Я хочу, чтобы вы осознали: скоро появится сверхчеловек. Приготовьтесь принять его. Единственный способ встретить его — готовность пожертвовать собой».

Эта молния зовется сверхчеловеком, ибо эта молния - начало нового времени года, нового сезона.

Земля зазеленеет, мертвые деревья оживут, голые ветки покроются листвой, и все вокруг зацветет.

Я говорил вам, что называю сверхчеловека новым человеком, потому что в слове «сверхчеловек» есть оттенок превосходства. В существовании нет ничего высшего и ничего низшего — все уникально и различно. Новый человек будет уникален и самобытен. Новый человек не будет серьезным, новый человек не будет напряженным и беспокойным, он будет исполнен радости. Новый человек будет способен танцевать, петь и играть как маленький ребенок.

Новый человек — надежда всего человечества.

... Так говорил Заратустра.

28 марта 1987 года.

Возлюбленный Ошо,

Пролог часть 5

Произнеся эти слова, Заратустра снова взглянул на толпу и умолк. «Вот стоят они и смеются, — говорил он в сердце своем, — они не понимают меня: не для их слуха, речи мои.

Неужели надо сначала лишить их ушей, чтобы научить их слушать глазами? Неужели надо греметь, подобно литаврам, и трещать, словно проповедники покаяния? Или, быть может, верят они только заикающемуся?

Есть у них нечто, чем гордятся они. Как же именуют они предмет гордости своей? Они называют его «культурой», которая, по их словам, отличает их от пастухов.

Поэтому не любят они принимать на свой счет слово «презрение». Тогда стану я взывать к их гордости.

Я буду говорить им о самом презренном, а самый презренный — это последний человек».

И обратился Заратустра к народу с такими словами:

«Настало время человеку поставить себе цель. Пора ему посадить росток высшей надежды своей.

Пока еще изобильна и щедра земля его: но придет время, и станет она скудной и бессильной, и ни одно высокое дерево уже не вырастет на ней.

Горе! Приближается время, когда человек уже не сможет пустить стрелу желания своего выше себя, и тетива лука его разучится звенеть.

Я говорю вам: надо иметь в себе хаос, чтобы родить танцующую звезду. Я говорю вам: в вас пока еще есть хаос.

Горе! Приближается время, когда человек не сможет более родить ни одной звезды. Горе! Приближается время презреннейшего человека, который не в силах уже презирать самого себя.

Смотрите! Я покажу вам последнего человека.

«Что такое любовь? Что такое созидание? Что такое страсть? Что такое звезда?» — так вопрошает последний человек и моргает глазами.

Земля стала маленькой, и на ней копошится последний человек, который все делает таким же ничтожным, как он сам. Его род неистребим, как земляные блохи: последний человек живет дольше всех.

«Счастье найдено нами», — говорят последние люди, и моргают.

Они покинули страны, где было холодно, ибо нуждались в тепле. Они еще любят ближнего