— Да чего же тут бояться?

— Всего. Что вы велите Рукам отнести вас на башню. Что у вас яд припрятан где-нибудь. Да мало ли! — Девушка всхлипнула. — Я вас не отпущу, вот не отпущу, так и знайте! Вы мне любым хороши!

— А мне каково жить таким вот, ты подумала?.. — негромко спросил он, потом смягчился и погладил Эдну по мягким волосам. — Ну будет тебе рыдать, у меня вся рубашка мокрая уже. Перестань.

— Не могу… Мне вас жалко до смерти…

— Да прекрати ты! — Бриан приподнялся на локте. Женские рыдания его пугали, особенно когда слезы лились не просто так, а по его тяжелой судьбе. — Ну не стану, не стану я самоубиваться… пока что. Пока ты жива, сойдет? Для меня твой век — не срок. А вдруг и правда чудо случится…

— Вот это другое дело, — неожиданно деловито сказала Эдна. — И чтоб даже не думали о таком!

— Думать ты мне не запретишь, а делать я ничего не стану. Не пропаду уж с тобою да Руками, — улыбнулся он. — Или ты станешь пытать беспомощного дракона, силой вырывая клятву?

— Не буду, — буркнула она и хотела было встать, но он потянул ее обратно.

— Не уходи. Я сейчас вряд ли в состоянии тебя обидеть, а одному…

Бриан замолчал.

Эдна снова забралась к нему под одеяло и обняла крепко-крепко.

Так они протянули всю зиму.

Лежать было невыносимо скучно, и Бриан живо приспособил Руки таскать его в кресле туда и сюда по замку, решив, что без уборки можно и прожить, а он иначе рехнется от безделья. Так можно было хоть смотреть, как Эдна готовит или осторожно разбирает щебенку на месте завала в западной четверти, доставая очередную картину. Ну и говорить с ней, конечно! Она могла бы сидеть рядом и читать вслух, но это опять же было слишком скучно.

Плохо было одно: он не успел пополнить припасы. И если взлететь Бриан еще мог (попробовал, невзирая на крики Эдны, спланировал с башни, не упал, нормально приземлился, правда, перепугал ее и перепугался сам), то что бы он стал делать в том же рыбачьем поселке? Сел и сиди себе? Идти он не мог, тащить на себе Эдну — тоже. Вернее, туда-то бы он ее донес, но вот подняться снова с нею вместе прямо с земли не сумел бы. Тут нужен был сильный толчок задних лап, а они-то как раз и не действовали…

— Пошлем Руки, пусть лавочнику записку оставят, — ответила Эдна на очередной его пассаж. — И задаток. И прямо сюда нам все и привезут. Я скажусь экономкой, доплачу, сколько надо, и мы с Руками все в кладовую перетаскаем.

— А ты думаешь, никто не знает, что это замок дракона?

— А вы думаете, кто-нибудь поверит, что дракон заказывает муку, соль и прочее в лавочке на побережье? — передразнила Эдна.

Бриан помотал головой.

— Не надо. Это слишком уж…

— Тогда я сама схожу, — сказала она.

— С ума сошла?! — вскинулся Бриан. — Нет, не думай даже, я тебя не пущу!

— Сударь, но у нас ведь в кладовых совсем пусто… Скоро уже и птиц подманивать не на что будет, даже порченая крупа кончается. Вдобавок одной дичью сыт ведь не будешь! Прежде… — Эдна осеклась было, но продолжила: — Прежде вы и впрямь могли поохотиться. А теперь как нам быть? Что мне, пустой похлебкой из лебеды вас кормить? Так до лебеды еще дожить надо! Ну вот, опять обиделся…

Он вовсе не обиделся, он прекрасно понимал, что девушка права, но поделать ничего не мог. И эта беспомощность бесила его куда сильнее, чем невозможность встать на ноги!

— Как я тебя отпущу, тут опасно… — выговорил Бриан.

— Да уж доберусь! — ответила она. — Сколько пути до того поселка? Если обычному человеку идти? Вы говорили, да я запамятовала.

— День, может, больше, — обронил он. — Я не знаю, не ходил пешком. Ты пойми, ночевать придется там либо по пути, и тебя любой может обидеть!..

— Положим, сударь, не любой, — приосанилась Эдна. — Отобьюсь!

— А если их будет несколько? — тихо спросил Бриан.

Девушка молча смотрела на него. Глаза у него были совершенно больными.