В положенное время возникло кратковременное чувство легкой дурноты – выключилась искусственная тяжесть. Невесомость, правда, не наступила – Эрвин оставил слабую тягу маршевых двигателей. Теперь антигравы корабля работали в реверсном режиме, помогая сблизить «Магог» с ядром кометы. Где-то внутри железо-никелевой туши «Магога» люди весили не больше котенка: толкни пальцем – собьешь с ног, а кто-то, оказавшись в гравитационном конусе, нащупавшем кометное ядро, напротив, кряхтел от навалившейся перегрузки, и сухо потрескивала кристаллическая основа «Магога». Томми скривился набок в своем кресле. Дребезжа, поехала по столу пустая чашечка из-под кофе и остановилась, упершись в бортик на краю столешницы. Белесая муть на обзорных экранах поплыла вбок, и яркая туманная фасолина – ядро кометы – переползла с одного обзорного экрана на другой. На рабочем же экране высветилась карта гравитационных полей внутри «Магога». Еще там бежали столбцы цифр, и Эрвин считывал их, по всей видимости, совершенно непринужденно.

– Зачем все это? – решился спросить Томми. В ответ Эрвин лишь коротко бросил:

– Увидишь.

Тягуче потекли минуты. В положенное время вернулась тяжесть – семьдесят процентов от стандарта Терры, то есть нормальная для «Магога». Впрочем, чуть побольше: двигатели продолжали работать, сообщая кораблю слабое ускорение. Томми изнывал от желания задать вопрос, и не один, но Эрвин просто впился взглядом в монитор и явно не был расположен к разговорам.

Наконец он отвел взгляд от колонок цифр, и озабоченное выражение на его лице сменилось удовлетворением.

– Угадал, – благодушно сказал он. – С этими кометными ядрами никогда не знаешь точно, какая у них плотность и масса. «Магог» весит чуть больше, как я и думал… Я немного подправил орбиту ядра. Теперь комета не улетит к солнцу. Теперь она будет обращаться вокруг Циклопа.

– А в нужный момент мы взорвем ее ядро и осложним неприятелю операцию? – просиял Томми.

– Можно взорвать. – Эрвин поморщился. – А можно и не взрывать…

Он не договорил – пискнул сигнал приема шифрованного сообщения. Эрвин внимательно прочитал появившийся на экране текст.

– Теперь, – сказал он спокойно, – взрывать незачем. Не поможет. На, читай. – Он встал с кресла. – Прочти-ка мне это вслух еще раз. Медленно.

Не дерзая занять командирское место, Томми потянулся вбок:

– Приказ номер триста три Штаба обороны…

– Ниже, – бросил Эрвин.

– Приказываю сформировать отдельную эскадру…

– Еще ниже.

– «Гогу» и «Магогу» немедленно двигаться к точке рандеву на траверзе орбитального комплекса «Титан». После сбора эскадра должна выдвинуться развернутым строем с целью перехвата противника и навязывания ему боя. Командующим эскадрой назначается командир «Гога» Семенов…

Томми повернул голову к Эрвину. В его взгляде читалось: «Вот так, значит… Не ты, а Семенов. Это закономерно, это правильно, Семенов многократно проверен, он доказал свою преданность делу революции и вне подозрений, – но как воспримешь эту новость ты? Обида не гложет? Неужели ты не догадывался, что не тебя, а Семенова назначат командовать?»

Судя по виду Эрвина, никакая обида его не глодала. Он показал жестом: хватит, мол, не надо больше вслух.

– Ну и драка будет, – сказал Томми, быстро дочитав приказ. – Хотят навалиться всей силой… В смысле, всей оставшейся силой.

– Ну, положим, не всей… – проговорил Эрвин. – Кое-что оставлено и для обороны Улисса… мелочь всякая. Глупо.

– Эскадру эта мелочь всерьез не усилит, – заступился за Штаб Томми.

– Верно. Посылать ее тоже глупо. Как и всю эскадру. Штаб перестраховывается и паникует одновременно. Иного я и не ждал.

– Приказы не обсуждают, их выполняют, – сказал Томми, настороженно помолчав самую малость. – Ты не собираешься изменить курс?

– Чтобы сгореть без пользы и смысла? – насмешливо спросил Эрвин. – Конечно нет.

Томми насторожил ухо: не ослышался ли? Но Эрвин, вновь заняв свое место в кресле перед пультом, выглядел на редкость непринужденно.

– Одумайся! – повысил голос Томми.