Я рассмеялась, и когда недоумение мужа достигло высшей точки, прошептала:

— Это платье белья не предполагает.

— Как это? — Нет, Тамир не поверил. — Совсем?

Я беспечно пожала плечами и улыбнулась шире. Конечно, могла сказать про запрещенную на Риторе линейку «Невидимка» от бренда М&А, но смысл?

Муж тихонечко застонал и прикрыл глаза. Через секунду вновь к моему уху наклонился…

— Эсми, это официальный прием. Тут собрались самые влиятельные люди планеты. И тебя только что представили императору…

— И что? — не уловила логики я.

Тамир, который уже не хмурился, а тоже смеялся, неопределенно мотнул головой. Потом сказал:

— Ничего. Но если наши дети когда-нибудь спросят о том, как их мама впервые вышла в свет, я непременно расскажу, что в момент знакомства с императором мама была без трусов!

Логики я опять-таки не уловила, но возмутилась очень! Выпалила:

— Только попробуй!

Муж коварно улыбнулся, а через несколько тактов снова прикрыл глаза и опять застонал.

— Что? — тут же полюбопытствовала я.

Зря! Нет, в самом деле зря! Просто в следующее мгновение Тамир прижал меня к своим бедрам, и я ощутила всю силу мужского возбуждения. По коже стремительно побежали мурашки, собственное тело ответило сладкой судорогой, в глазах потемнело.

— Вот что ты со мною сделала? — В голосе Тамира послышался шутливый укор. — Я же до последнего держался!

Да, это было бесконечно волнующе, но и ужасно смешно. Только муж моего веселья не оценил, продолжил сокрушенно:

— Эсми… в этих брюках все видно. Как я теперь…

— А ты смокинг поплотнее запахни, — не удержалась от ехидства я.

Тамир опять не оценил. Вернее, смеялся, но старательно изображал укор.

— Эсми, ты хоть представляешь, какой это удар по репутации? Я же главнокомандующий военных сил Риторы.

— Зато какая у этих сил боеготовность…

Все. Вот этой шутки муж не выдержал! И я не сразу сообразила, что мы уже не просто танцуем, а движемся к расположенным по периметру зала колоннам. Причем меня в качестве живого щита используют.

— Ты меня спровоцировала, тебе меня и спасать, — бессовестно заявил Тамир.

Я возражать не стала и исполнилась неподдельного любопытства — что этот эталон выдержки предпримет дальше?

Когда оказались за колоннами, муж приобнял за талию и повел в глубь дома. Уверенность его движений подсказывала — в поместье ри Крамов Тамир бывал не раз.

Буквально несколько минут, и меня подвели к одной из немногочисленных боковых дверей. Еще мгновение, и мы очутились то ли в кабинете, то ли в маленькой гостиной — не знаю, разглядеть не могла, потому что освещение муж не включал, а света, который лился в расшторенные окна, было мало.

Едва дверь закрылась, Тамир притянул предельно близко и ожег дыханием губы. Я снова опьянела, причем сразу же! Вот только…

Мысль о том, что это уединение может закончиться интимом, радости не принесла. То есть я очень хотела, но точно не здесь. Не в «полевых» условиях.

К счастью, говорить об этом не пришлось — Тамир, несмотря на «обостренное» состояние, приставать не пытался. Как только наш поцелуй дошел до опасной черты, муж отстранился и потянул дальше, в глубь комнаты.

Подведя к одному из окон, он легко приподнял и усадил меня на высокий подоконник. А сам открыл оконную створку, впуская в помещение прохладный летний воздух.

— Нужно немного отдышаться, — пояснил с улыбкой.

Я тоже улыбнулась и поерзала, устраиваясь поудобнее…

Видевший это ерзанье Тамир глухо застонал, а я почувствовала себя… ну если не искусительницей, то провокатором точно. И отдельно порадовалась тому факту, что могу видеть лицо мужа — здесь, у окна, было гораздо светлей, внешняя иллюминация способствовала.