я скрипнула зубами. Дима подошел ближе, пригляделся и ткнул… в Светку, еще одну мою подругу в костюме снежинки. Я хрустнула костяшками. У кого-то только что накрылась первая брачная ночь. Причем сразу у обоих. Зато Зоя Леопольдовна пребывала в нирване, сгребая купюру за купюрой.
Бабушка скрестила на груди руки и прищурилась, с неодобрением глядя на аттарийцев, которые зависли перед коллажем в недоумении.
– Инночка у нас всегда была особенной, – с намеком произнесла она.
Мужики снова посмотрели на коллаж, переглянулись и одновременно указали на меня, любимую. Первой брачной ночи им это не вернуло. Зоя Леопольдовна разочарованно вздохнула и позволила им пройти еще немного.
– Следующее испытание, – прибила она Диму, и тот ме-е-едленно обернулся.
Рома его тут же повернул ко всем спиной, а я разглядела первую чешуйку.
– Что еще? – спросил Грейн, чуть ли не с ненавистью глядя на мою соседку.
Она резво взлетела до дверей квартиры моих родителей и подбоченилась. Я рассмотрела мишень для игры в дартс, на которой были прикреплены бумажки с причиной для женитьбы. Озвучиваю: 10 – сердце подсказало, 9 – по любви, 8 – мама посоветовала (угу, мама бы ему посоветовала, конечно), 7 – скучно стало, 6 – невеста заставила (невесту саму в брак загоняют, правда, невеста не против, а очень даже «за» и теперь тихо звереет, потому что никак своего жениха не дождется), 5 – боюсь ночевать один (да-да, именно так, он вообще предпочитает шумную компанию), 4 – из любопытства (ага, легары такие любопытные, как кошки), 3 – глупый был (был, не был, а кровь змеиная выбор сделала), 2 – по расчету (без комментариев), 1 – сам не знаю. В общем, понаписали.
– Что делать? – хмуро спросил Дима.
– Куда попадешь, там и причина, по какой женишься, – огласила Зоя Леопольдовна.
Ардэн забрал дротики и со скоростью автомата Калашникова всадил все в десятку. Зоя открыла рот, кто-то из красавиц восторженно выдохнул, и бабушка оттеснила бедром мучительницу-затейницу.
– Иди, купец, за товаром, – осклабилась бабуля.
Первым к дверям рванул отец.
– Запей лимончик-то, – сказал сердобольный тесть.
– И водички, – подала стакан тещенька.
Вот вам и хлеб-соль. Я кинула на себя взгляд в зеркало. Оценила облегающий лиф, невесомость юбок, ажурность фаты и вздохнула – королева!
– Постой, жених, – рванула следом Зоя Леопольдовна.
– Нет! – натурально рыкнул Ардэн и вошел в комнату. – Радость! – восторженно выдохнул он.
За его спиной гулко сглотнул Рома.
– Черт, что-то я поторопился с постоянным союзом, – вырвалось у него.
Дима осклабился, глядя на приунывшего Грейна. Я перевела взгляд с Димы на Рому и подумала: «Зря я трусики надевала, до ЗАГСа бы дожили. Хорошие трусики-то».
Глава 29
Зря переживала, Надька сохранила и мои трусики, и прическу, и платье, под подол которого не залезла ни одна наглая аттарийская длань. Зато сколько сожаления было написано на двух идеальных физиономиях, когда свидетельница упала на переднее сиденье и радостно осклабилась, вывернувшись в нашу с мужиками сторону. Ага, мужики уселись с двух сторон от меня, стиснув своими могучими телами, но кого волнует, что я стала похожа на камбалу?
– Ты такая красивая, – шепнул мне Рома, когда Ардэн гордо выносил свою добычу из дома. Кого в дом вносят, а меня вынесли.
– Лучше всех, – улыбнулся Дима.
Я скромно промолчала, моя корона только что пустила корни, укореняясь на веки вечные. А у кого бы не укоренилась, если на тебя смотрят с обожанием два эталона мужской красоты? Рома честно пытался смотреть по сторонам, делая вид, что он тут всего лишь свидетель, но я то и дело ловила его взгляды, в которых смешивалось столько эмоций, что Ардэн в конце концов не выдержал и зашипел на него, призывая к порядку.
– Не унывай, синеглазенький, – похлопала его по плечу бабушка, когда мы с Димой садились в машину, – Инночке ты тоже нравишься. – На мгновение задумалась и сверкнула новым протезом: – Дай, бабушка тебя на удачу поцелует.
Рома послушно нагнулся к ней. Бабуля облобызала Грейна в обе щеки, потом он ее, ослепил улыбкой и нырнул в машину.
– Элка, валидолу! – простонала бабушка. – А лимончик там остался? Нет? Тогда валидолу.
