– А ты раздели. Одно наставление по тактическому применению тягачей, а второе – по регламенту, ремонту и эксплуатации. Первое напишешь сам, а второе дашь написать инструкторам с завода. Только проследи, чтобы было в нем поменьше терминов и написано простыми понятными словами. Без зауми…
– Умеешь ты, Савва, все по полочкам разложить. Аж завидно. – Щолич выкатил из костра уголек и прикурил от него следующую папиросу.
– А ты не завидуй тому, что не твое. У тебя своего таланта на десять завистников хватит. По гранатам же ручным новое наставление написал. Толковое. У меня так четко и ясно не получилось бы.
– Скажешь тоже, куда мне до тебя… Академика.
– Вот опять завидуешь не тому, чему надо завидовать. Завидуй методистам и педагогам, которые учат лучше тебя. А химия и механика – это не твое. И вообще, кроме бронеходов я больше наставлений писать не буду. Все на тебе. Кончится война, а у тебя такая пачка наставлений будет за твоим авторством, что в Академии генштаба не устоят и примут тебя без экзаменов – сразу в ней преподавать, – нарисовал я ему перспективу.
– Я бы за такое выпил… – протянул Щолич мечтательно.
– Не вижу препятствий, только тихо… как сам разведчиков учил… Там в коляске под передним сиденьем в рундуке корзинка, а в ней бутылка можжевеловки от Эллпе… Смотри детей не разбуди.
Что можно рассказывать о семейном отдыхе? Обычно ничего особенного. Все размеренно и монотонно. Развлечения, кроме ночного секса, только внешние, на концерт там сходить или на пляж детей пасти… Пожрать там свеженького со вкусом в приятном месте без собственной готовки.
Но у нас было кому пасти детей, и я заново знакомился с женой. Да-да…
Когда я в армию ушел, она была еще девчонка совсем.
Приехал на побывку – уже мать. И что там той побывки…
В семейной нашей жизни по пальцам можно пересчитать несколько дней подряд, когда мы провели их вместе, да и те в поезде. А тут целый месяц постоянно вдвоем. Везде.
И в лесу на прогулке с детьми и собакой.
И в горах вдвоем, где я тайком ото всех учил ее мыть золото, а она мне показывала полезные растения.
И на конном заводе, где почти все матки ходили жеребые, радуя глаз хозяина.
И инспектируя многочисленные службы поместья, где моя жена мне дала сто очков форы в ведении хозяйства.
А еще, пока я лазил по своим стройкам, Альта научила Элику счетоводству. Вздумалось мне как-то книги проверить, а оказалось, жена уже этим занимается, и управляющий стоит перед ней красный как помидор и потеет обильно. Для меня это стало откровением.
После этого я взял за обычай с ней на прогулках беседовать на отвлеченные темы. И, оказалось, есть о чем с ней поговорить кроме детей и хозяйства… Я всегда видел, что жена моя красавица, да еще и природная блондинка, и заранее был снисходительно настроен к ее интеллектуальным способностям. Тем радостнее пришло осознание собственной ошибки.
Так что жену я теперь любил не только за неземную красоту. Еще за умение быть мужу другом. Редкое качество в женах.
Еще мы ездили с визитами по соседям, как тут и положено новым помещикам. Людей посмотреть, себя показать… Потом устраивали у себя большой прием для округи. Опять же в соответствии с древней традицией. Тут нам жена Вальда была незаменимым консультантом на правах самой близкой соседки и партнерши по коннозаводскому бизнесу.
Конный завод внешне процветал. Ни в чем дополнительном не нуждался. Самое тяжелое время, по докладам наших ниркитов, наступит в конце сентября, когда матки начнут массово жеребиться. Но они к этой страде готовы.
Жена Вальда к тому же расписала длинную очередь из желающих улучшить у себя породу коней от наших жеребцов. Как их кобылы войдут в охоту – добро пожаловать в один из табунов. Не бесплатно. Тут мы только окружному старосте лизнули. Мало ли когда местная власть пригодится? Не то чтобы мы с Вальдом ее опасались, а так, чтобы палки в колеса по мелочи не вставляла.
Походя устраивали смотрины Щоличу. Только из этого ничего путного не вышло. Запал он сразу на нашу другую соседку – бездетную вдову. Симпатичную. Блондинистую. Глаза льдистые. Толстые косы до попы. Фигура той приятной пикантной полноты, что радует глаз, но не грозит еще перейти в тучность. Вляпался сразу и, как говорится, «с сапогами». И вроде все у них сладилось, она даже за нами стала с визитами наезжать в те же поместья, что и мы, но вот с червонным интересом у майора вышел облом, при полном выпадении марьяжа. Вдовушка таилась, блюла репутацию и соблюдала конспирацию. Но, глядя на их сияющие лица после конной прогулки по ореховому лесу, хотелось завистливо подарить им по лимону. Однако внешние приличия были тщательнейшим образом соблюдены, и соседям осуждать молодую вдову было не с руки.
