Урс в отличие от будвицких корифеев меня не подвел. Он сделал мне то, что я его просил, в рекордные сроки – за месяц. Сначала форсировал свою паровую машину до ста пяти лошадиных сил, уменьшив ее вес до ста семи килограммов. А потом и вовсе выдал сто пятьдесят «лошадок» при весе в восемьдесят пять кило. У него все давно было рассчитано, не было только соответствующих дефицитных материалов. Того же алюминия, к примеру. Я же ему все потребное через имперское Министерство промышленности достал. И дело пошло быстро.

Особенно после того как я подсказал, что крайне необходим водяной фильтр, потому как солдатики – водители тягачей заливать воду будут из соседней лужи, и хоть кол им на голове теши. Дистиллятор для воды не везде поставить можно, тем более на фронте. Водяной фильтр потянул за собой топливный и воздушный. После чего 150-сильную машину поставили на стенд работать непрерывно до полного ее выхода из строя. Я захотел определить ее реальный ресурс.

Сказать, что я ликовал, это не сказать ничего. Я получил пропуск в небо. Свой собственный. Не зависящий ни от кого.

И первым делом на аэродроме стали строить два больших ангара…

Но не буду забегать далеко. Расскажу по порядку.

Плотто прилетел в Калугу сам, как только мы соорудили в городе причальную мачту. Делал он обычную навигационную проверку нового маршрута, пока на Восточном фронте затишье. Это для него обычную, для нас же это было открытием воздушного сообщения в Реции. Событие настолько эпохальное, что будет записано во все анналы.

Встречали мы его торжественно с оркестром и реющими по ветру флагами. Сам герцог выбрался на мероприятие из своих предгорий. Свита герцога. Все городское начальство. Директора предприятий.

Огромный серебристый цеппелин, раза в полтора больше «Черного дракона», завис над городом и стал медленно снижаться, периодически плеская водой на причальное поле. Балласт сбрасывал.

Маленькие буковки «ГУРВИНЕК II» на его боку вблизи оказались в рост человека.

Скинули с гондолы причальный канат, который на земле быстро срастили с приемным, и стали этот гигантский пузырь вручную притягивать к мачте. Ага… Кит на веревочке. Смотрелось смешно.

Размеры нового творения мастера Гурвинека поражали любое, даже самое развитое воображение. А передняя гондола, казавшаяся такой маленькой в небе, вблизи оказалась больше двух железнодорожных вагонов в ширину и четырех в длину. А еще кормовая гондола тоже была немаленькой.

Сюрпризом для нас Плотто привез с собой в качестве пассажиров не только ожидаемого давно уже в наших краях Вахрумку, но и самого мастера Гурвинека, который сильно заинтересовался паровой машиной Урса даже «в перепеве Рабиновича». А когда из гондолы вылезли Гоч и Шибз, я понял, что у меня сегодня будет праздник. Надо только быстрее официальное мероприятие свернуть.

Роту солдат с винтовками пришлось ставить в оцепление, чтобы самостоятельно сбежавшаяся восторженная толпа горожан – да-да, уже наших горожан, не повалила забор и не разнесла дирижабль на сувениры. Раньше они цеппелины видели только в небе, когда они неторопливо пролетали над нами от Риеста до имперской столицы. Но там, на высоте, они казались маленькими. А тут… просто «небесная монстра».

Пришлось с тракторного завода подогнать артиллерийский тягач в качестве импровизированной трибуны и устроить незапланированный митинг.

– Зачем все это? – спросил недовольный герцог, любитель камерной обстановки, оглядывая восторженную толпу, сдерживаемую солдатами. Массовые мероприятия, по его мнению, всегда должны быть заранее подготовлены и не пущены на самотек.

– Надо дать толпе выпустить пар, ваша светлость, – ответил я, – не то устроят давку вплоть до человеческих жертв. Воздушный корабль поломают еще. А так послушают ораторов, успокоятся, устанут, проголодаются и разойдутся.