потолка сорвалась сверкающая капля, упала рядом с нами – и приняла форму высокого молодого человека в темно-синем трико с серебристой накидкой.

– Звал, Тейт-кан? – дружелюбно спросил… очевидно, мастер Ригуми Шаа.

Ничего особенно странного или жуткого в его облике не было. Лицо – правильный овал, широкие скулы, прямой нос, голубые глаза. Волосы – приятного медового оттенка, совсем короткие, брови – потемнее на тон, подведены, выщипаны кружочками, точнее, каждая представляет собой цепочку из нескольких кружков. Губы подведены тоже – ярко-алым. Ничего такого, Лоран одно время встречалась с музыкантом-неформалом, он вообще красился как девчонка. Но почему-то при взгляде на мастера меня пробрала дрожь.

– Ага, – откликнулся рыжий и пихнул меня в бок: – Это Трикси, моя добыча. Мастер Оро-Ич сказал, что она будет учиться в ложе овеществленного ничто. Я ее к вам привел, ничего?

Ригуми Шаа выгнул брови, что с их формой смотрелось диковато.

– Нет, напротив, – посмотрел он на меня и шагнул ближе, явно чтобы попасть в область действия эмпатического купола. Значит, способности внимающих и поющих у него тоже есть. – Мне льстит твое доверие. О распоряжении мастера Лагона я слышал. Иди, я позабочусь о твоей девочке.

«Твоя девочка»!

Меня вдруг в жар бросило, и отнюдь не от возмущения.

А рыжий, зараза, улучил момент – обнял, поцеловал в шею, потом махнул рукой – и сбежал. Я осталась в полнейшей растерянности и запоздало поняла, что о вещах, по-настоящему важных, не успела спросить.

Двадцать лет обучения! И наверняка это не последний подводный камень. А как здесь принято общаться с мастерами? Некоторые мои одноклассники уезжали учиться за границу и рассказывали, что везде – свои традиции. В восточных институтах все строится на почтении студента к наставнику: никакой инициативы, строгое следование заданному курсу. В западных наоборот – без инициативы и настойчивости рискуешь вообще не написать работу, потому что никто из старших сотрудников возиться с тобой и направлять усилия в нужное русло не будет. Разве что ответит на конкретные вопросы и поможет разработать уже выбранную тему. Ли Фо, кажется, чуть не вылетела у нас из-за этого, потому что до последнего протянула, не решаясь подойти к своему куратору во внеурочное время за заданием.

А здесь-то как действовать, чтобы никого не оскорбить и себя не обидеть?

Мастер Ригуми мелодично рассмеялся и, взяв меня за руку, повел в сторону от входа. Я послушно шла, стараясь не особо заглядываться на то, что творится вокруг, и не задумываться, зачем и как хрупкая девушка закручивает в узлы металлическую трубу двадцатисантиметровой толщины и с какой стати парень в зеленом выращивает цветы на спине у своего напарника, бессильно раскинувшегося на полу.

– Тебе ничего не понятно. Все пугает, такое жуткое и необычное. Верно, Трикси-кан? – спросил через плечо мастер Ригуми. – Не бойся. Я уже обучал странников из другого мира. Последнего – пятнадцать лет назад. Можешь звать меня Шаа-кан, кстати.

Не знаю, как в этом мире, а у нас «можешь сделать то-то» в устах преподавателя – мягкий приказ, читай: «сделай то-то немедленно». Поэтому я послушно повторила:

– Спасибо, Шаа-кан. Это большая честь для меня.

Похоже, я угадала, так как мастер Ригуми расцвел улыбкой:

– Умница, Трикси-кан. Сегодня я сделаю исключение и поговорю с тобой сам. Затем вы будете заниматься с подмастерьем. Хороший мальчик, его зовут Итасэ Ран. Думаю, вы подружитесь.

Я невольно сглотнула. Обычно, когда кто-то предполагает, что вы с кем-то подружитесь, на практике бывает ровно наоборот.

– Надеюсь на это, – осторожно заметила я. – Простите, а мне можно задавать вопросы? Или я должна только слушать?

Глаза мастера Ригуми стали на тон холоднее.

– Ах, Тейт ничего не объяснил? Как на него похоже. Ничего, ты быстро освоишься, Трикси-кан. И – нет, несколько вопросов сегодня задам я, а ты станешь отвечать. Вот с Итасэ сможете поболтать вволю, – с обманчивой мягкостью добавил он.

Опять завуалированный приказ: «Вопросы будешь задавать равным по положению, а со мной, будь любезна, помалкивай, пока к тебе не обратятся». Купол у меня рефлекторно перескочил аж на третью ступень и переориентировался на защиту. Похоже, характер у этого Ригуми при всей внешней податливости – настоящий лед. Обжигающе холодный и с острыми гранями к тому же. Как бы не порезаться.

Тем временем мы добрались до пустой ниши в стене. Мастер Ригуми повел рукой. Воздух задрожал, словно поплыл от жара.