Дальше я снова уснула, а когда проснулась, то вокруг было много света, и… и я испугалась, – скомканно заключила она, проглотив чрезвычайно живое описание монстра с жуткими фиолетовыми язвами на теле и целым пучком конечностей.

Да-а-а, представляю, какое впечатление произвел на неокрепшую психику вид Кагечи Ро за работой.

Некоторое время царило молчание. Наконец заговорил Ригуми Шаа:

– Твоя история меня заинтересовала, Диккери. Но теперь скажи: чего ты хочешь?

Она растерялась. И я, признаться, тоже – непонятно было, к чему клонит мастер. Но размышлять никому из нас не позволили.

Пришел черный ветер.

К тому времени солнце уже поднялось достаточно высоко над горизонтом, поэтому что-то темное, похожее на размазанный клок тумана, заметила даже я, причем метров за пятьсот. Оно передвигалось фантастически быстро: моргнешь – и расстояние уже вдвое меньше. Откуда-то потянуло сладковато-пряным дымом и обжигающим холодом…

За мгновение до того, как ветер накрыл нас, Лао взвился ему навстречу в легком прыжке и приземлился уже с Итасэ на руках, которому в этот раз явно было не до возражений. Темно-серые волосы стояли дыбом, губы растрескались, дыхание сбилось, а глаза посветлели до оттенка грязного весеннего льда.

– Мастер, Шаа-кан… – позвал Итасэ и захлебнулся вдохом. Смежил на секунду веки, а затем продолжил тише, но четче: – Прошу прощения, я тебя ослушался. Я был в деревне. И отпусти меня сейчас же, – слабо прошипел он, обращаясь, очевидно, уже к Лао.

Тот и ухом не повел.

– Ты вступил в бой, – очень спокойно произнес Ригуми Шаа.

В мире вокруг вроде бы ничего не изменилось – он просто словно бы мигнул, исказился на долю секунды, как если бы кто-то решил стереть пространство вокруг, но вовремя передумал.

Я рефлекторно прижалась боком к Тейту, горячему и живому.

– Да, – на выдохе откликнулся Итасэ. – Там было двое. Одного я убил сразу. Другой… очень сильный. Он растворил обломок скалы, за которым я был…

У меня язык к небу присох.

Но о шрахе я подумала достаточно громко, чтобы на меня обернулись почти все, а в кустах промелькнуло что-то рыжее, с тремя хвостами.

– Я согласен, Трикси-кан, – обманчиво мягким голосом откликнулся Ригуми Шаа и вскользь провел большим пальцем по своим губам; прикосновение отставляло черный след с легким красным отливом. На щеке, под скулой, проступил какой-то вытянутый значок, элемент местной письменности, но опознать его я не смогла. – Что ж, по меньшей мере один из них теперь знает о нас. Не будем же мешкать. И я передумал: пойдем все вместе. Диккери-кан, – позвал он девчонку негромко, и та ссутулилась, словно пытаясь стать меньше. – Есть вероятность, что Пайна уже схватили, потому он и не вернулся за тобой, когда ты оставила обещание в источнике. Я же собираюсь немного поохотиться на тех, кто это сделал. Быть может, ты захочешь разделить с нами путь?

Диккери уставилась на него исподлобья – маленькая дикарская принцесса с волосами цвета янтаря, с нежными округлыми плечами, укутанная в легкие шелковистые ткани светлых оттенков, – и сказала неожиданно хриплым, низким голосом:

– А мне дадут какое-нибудь оружие, чтобы убивать?

Черные губы Ригуми Шаа дрогнули, намечая улыбку:

– Разумеется, Диккери-кан. Я люблю справедливость.

Честно признаться, я тоже всегда считала, что люблю справедливость. Но что-то мне подсказывало, что мы с Ригуми Шаа подразумеваем под этим разные вещи.

Вскоре выяснилось, что насчет оружия мастер не шутил. Но вот разбираться с экипировкой Диккери сам не стал и переложил это дело на хрупкие женские плечи… не мои, к счастью.

Лиора обрадованной не выглядела, но от споров воздержалась.

– Идем, – приказала она коротко. – Я захватила кое-что, с чем и обычный человек справится. У тебя нож был?

– Был, мать подарила…