эту акцию, а Янычар был контролёром. Денег платить за закрытие ссуды не было, мать продала всё, что они тогда сумели скопить, и закрыла две, осталась одна, однако тут прибыл один из представителей нашего клана и протянул ей руку помощи. Мать вместе со мной вернулась в клан, и дед закрыл оставшийся долг, используя деньги от нашего проданного сейнера, и теперь мы были должны клану.

Теперь я знал, почему дед так поступил. Когда он стал главой клана, то отделиться захотели многие семьи, и наша была первой ласточкой, за которой следили многие семьи, однако то, что произошло, остудило многие головы. Дед так остановил распадение клана на многочисленные семьи, изрядно закрутил гайки. Отделение от кланов было хоть и редкостью, но было, в семье труднее было выжить, но возможно, так что за отцом действительно следили из клана.

Действовал Старик по привычной схеме, ведь раньше он был главой небольшой, но довольно жестокой банды, так что его методы мне были в какой-то мере понятны. Через пару лет пропала мать. В столице рыскали поисковые партии работорговцев с кораблей внешников, с которыми боролась полиция, причём не безрезультатно, так что версия была одна – её вывезли с планеты тайком работорговцы. Так-то они предпочитали их покупать на рынке рабов, который действовал в районе космопорта, но работали и такие партии, охотясь на жителей с высоким интеллектом. У них были агенты на планете, которые сливали информацию им за определённые премии. С учётом того, что у неё был базовый пилотский минимум интеллекта, неплохой улов. В действительности же дед, используя Янычара, сам усыпил мать и продал её работорговцам, получив приличные деньги. Причём, сволочь такая, устроил аукцион на рынке рабов, мать была лотом с номером, и купил её, по доступной мне информации, торговец из государства, что входило в Содружество, но где было узаконено рабство, империи Ахбар. Дальше следы матери терялись.

Вот так и получалось, я вроде как на птичьих правах, так как официально в клан меня обратно не приняли, и я считался как бы изгоем, и вроде как был должен покрыть долг за погашение ссуды вместо родителей. Почему меня не приняли в клан обратно, я знал, дед снова хотел провернуть тот же финт, что и с матерью. Недели три назад тот «вызвал» меня из мастерской, против двух бугаев ничего я сделать не мог, и лично отвез на гравитележке клана в медцентр, где меня положили в диагностическую капсулу. Мне ничего не сообщили о тех данных, что выдала капсула, но судя по светящемуся лицу деда, он сорвал джек-пот, и, похоже, стою я ну очень много. Именно тогда я и начал готовиться к побегу, так как уже знал, что он сделал с матерью. Не совсем получилось так, как я задумывал, но главное, что ушёл.

Обернувшись, я посмотрел, как из дыры в снегу, из которой поднимался тепловой столбик, вылезает Янычар и, быстро найдя меня глазами, рванул следом. Всё бы ничего, но у меня не было нормальной обуви, и весь путь, что я проделал от дома до этого выхода, я прошёл в матерчатых лаптях, сделанных мной из нарезанного полосами одеяла. Я как раз собирался поправить сбившуюся самодельную обувку на правой ноге, когда осматривал поле, ну и тогда уже услышал сопение. Так что на это у меня просто не было времени.

Я успел удалиться от входа в пещеру метров на триста, когда появился Янычар, так что спрятаться просто было негде, а до нагромождения ледяных скал было ещё километра два, именно там по краю и вилась одна из накатанных дорог из столицы в глубинку.

Сбившаяся обувка слетела буквально через триста метров, и я, морщась, бежал дальше, наступая на голую ступню. Если учесть, что было выше минус тридцати, не самое удобное время для кросса.

К счастью, купленный мной на распродаже комбинезон техника-маломерки вполне работал. Несмотря на отсутствие штатного комплекта ботинок, я сумел перестроить комп комбеза на штатную работу климатконтроля, хотя согласно рекламным буклетам производителя комбез мог работать только в полном комплекте. Однако ничего, климат работал в полную силу, разряжая батареи на поясе, но давая необходимое тепло. Так что я даже потел, компенсируя холод от ног, когда и вторая «обувка» слетела.

Пятная наст на протопанной тропинке кровью, острый наст быстро изрезал подошвы ног, я услышал позади шипение «подавителя», в комплекте шума шагов и сопения Янычара. Тот догонял меня, шумно дыша перебитым когда-то в молодости носом. Увернуться от излучения возможности было, тем более этот полицейский «подавитель», который, кстати, незаконно было держать в частных руках, работал широким лучом. Их использовали для подавления беспорядков. Этот был малый, для разгона демонстраций или небольших бунтов.

Я как сноп упал на наст тропинки, проехав по нему, раздирая кожу лица и рук, пару метров. Скорость я набрал приличную, так что раны, полученные от падения, тоже были неслабыми. Наст состоял как будто из множества лезвий.

Я лежал на тропинке в одной позе, чувствуя, как пропитывается кровью снег подо мной, и не мог пошевелиться, с ужасом слыша, как приближаются шаги Янычара.

– Ну что, байстрюк, думал сбежать? – хмыкнул тот в бороду, подходя и наклоняясь надо мной.

– Я и сейчас на это надеюсь! – воскликнул я и вскинул руку.