но выглядящая как его воплощение, в прошлом – подающая большие надежды магичка, не босяцкая беднота, судя по манерам и речи. Что же такое произошло в академии, что она стала дамой полусвета?

Ее вопросы и эта скрытая ненависть ко всем мужчинам… Мысли, как пазы шестеренок в часах, подходили одна за другой, и я на интуитивном уровне нашла нужный вопрос:

– Что, в свое время преподаватель Фрейнер повадился проверять знания, которых он не давал?

От моей фразы Салика дернулась, как от удара, и не сразу нашлась что ответить.

– Да что вы себе позволяете?

– Ровно столько же, сколько и вы, сударыня, себе. Запрещенными могут быть не только заклинания, но и вопросы. А у меня их много.

– Убирайтесь!

– Мы уйдем, но завтра к вам придут те, на чьи вопросы вам придется отвечать, хотите вы того или нет, – холодно бросил Вердж. От его страсти и вожделения не осталось и следа. – И я имею в виду даже не следственный отдел по ментальным преступлениям, а отдел убийств.

– О чем вы? – Салика, готовая уже подняться, замерла в кресле. Ее лицо сейчас напоминало восковую маску.

– Об убийстве лорда Фрейнера, – буднично бросил Вердж.

– Кто вы, и что хотите? – задала запоздалый вопрос хозяйка.

В дверь тактично постучали, напоминая, что аудиенция подходит к концу.

– Вон! Все вон! – зло бросила красавица, обращаясь к запертым створкам. – Суаре окончено.

– Итак, господа, с чем пожаловали? – более светским тоном, осведомилась Салика. Не иначе уже сумела взять себя в руки.

«Сильная женщина», – подумалось мне вдруг.

Судя по всему, хозяйка решила удовлетворить наше любопытство: так или иначе вопросы, связанные со смертью бывшего преподавателя ей зададут, не мы, так дознаватели. А чтобы к ним не присоединились еще и коллеги из отдела менталистики… В итоге сошлись на том, что правда будет приемлемой платой за молчание Верджа о ее незаконных уловках.

Все оказалось до банальности просто и оттого вдвойне пошло: Салика – первая красавица академии, привлекла внимание господина Фрейнера. Изнасилование – не попытка убийства или ограбление. О нем не каждая девушка заявит законникам. Кто-то боится растоптанной репутации и скандала, кто-то замыкается. Иные могут и руки наложить на себя. Так или иначе, лишь одна из пяти жертв заявит о случившемся. Салика в тот процент не входила, но и видеть ежедневно рожу насильника не смогла. Решила отомстить как умела: но студентке, пусть и выпускнице, не тягаться в знаниях с магистром, готовым к такому повороту событий. Как результат – тихое отчисление. Без скандалов. А дальше – улица, потому как мать, узнав, что дочь уже не девица, да еще и отчисленная из академии, просто закрыла перед ней дверь родного дома, с формулировкой: «Ты – позор семьи». Все бы ничего, но у принуждения Фрейнера оказался побочный результат – ребенок.

Салика при упоминании о чаде этом криво улыбнулась. Ее малыш, рожденный в стенах бедняцкого приюта, оказался обузой, от которой разумнее всего было избавиться. Но она не смогла, решила: раз уж одна сволочь попользовалась ее телом, почему бы не заработать этим способом?

Я смотрела на эту женщину, перешагнувшую когда-то через себя ради ребенка. Теперь я не могла ее осуждать. Да, она использовала ментальную магию, привечая этих сластолюбцев, повес, хлюстов. Да, она продавала порою себя. Но главное – она не бросила своего сына, которому пошел пятый год.

На вопрос же Верджа, почему она не заявила об изнасиловании позже, когда уже было проще доказать, что отец ребенка – Фрейнер, Салика ответила: «Пусть Зорна считают просто сыном женщины легкого поведения, чем плодом изнасилования. Распутная мать – и так не подарок судьбы, незачем ему иметь еще и отца-насильника».

В конце своего рассказа она произнесла:

– Я искренне надеюсь, что все, услышанное вами не будет предано огласке. Прошу не ради себя, ради сына.

При этом казалось, что ее рассказ нам – как запоздалая исповедь, которая облегчает душу, снимает тяжесть греха с нее.

– Будьте в этом уверены, – серьезно пообещал Вердж.

Когда мы уходили, Салика устало смотрела в окно. На мгновение она повернулась к нам и бросила так, словно ни к кому конкретно не обращалась:

– Жаль, что любящих мужчин не всегда отличишь с первого взгляда. Уж больно они плохо поддаются ментальному воздействию и способны его сбросить…