бухты через проход Гран-Пас, в который вошли совсем недавно. Позади полыхало то, что совсем недавно наводило страх на всех моряков в Карибском море. А виновники всего этого, оставаясь невидимыми и неслышимыми, уходили от бухты Бастер все дальше и дальше, где их ждала "Аврора".

Как раз начало светать, но на рейде уже и так было светло, как днем. Горящая куча-мала начала потихоньку дрейфовать в сторону подветренного берега бухты. Очевидно, либо все якорные канаты перегорели или оборвались, либо оставшиеся несколько якорей уже не могли удерживать такую массу и стали ползти по грунту. Тут как раз и раздались первые взрывы — огонь наконец-то добрался до пороха в крюйт-камерах. Горящие обломки взлетали на большую высоту и бухту заволокло дымом. На берегу было видно множество людей, которые не понимали, отчего это произошло…

За всем этим губернатор острова Тортуга месье Бертран Д'Ожерон ошеломленно наблюдал с квартердека "Песца" в компании с Леонидом и его офицерами, время от времени комментирующими происходящее. Ковальчук и Тунгус, которым больше пока нечего было делать, выполняли функции кинооператоров, запечатлевая на видеокамеры для истории уникальные кадры принуждения Тортуги к миру. И суть была в том, что месье губернатору заранее рассказали, что именно должно произойти. Не объяснили только, каким образом это будет обеспечено. Наблюдая исподтишка за французом, Леонид понял, что "клиент дозрел". Наглядная демонстрация имела колоссальный успех.

— Как видите, месье, мы не собираемся воевать с Францией. Не покушаемся также на жизнь и имущество жителей Тортуги. Хотя могли бы не оставить тут камня на камне. Мы же лишь уничтожаем пиратские посудины, так как не потерпим их дальнейшее присутствие в нашем море. Прошу извинить меня за столь необычный метод, но по иному убедить бы Вас не получилось. Сейчас Вас доставят обратно на берег в целости и сохранности, а Вы передайте всем наше предупреждение — пиратства в этих водах мы больше не допустим. Хотите торговать — пожалуйста. На Тобаго и Тринидаде вам всегда будут рады. Но знайте, что если Тортуга продолжит оставаться пиратской базой, и Вы выдадите еще хоть одно каперское свидетельство для действий против Испании, то я приду сюда снова. И я не буду гоняться по джунглям Сен-Доменга за каждым отдельным бандитом, а приду сюда и уничтожу Бастер с Кайоном, где идет скупка награбленного и пираты получают все необходимое. И буду приходить каждый раз, если это не возымеет действия и вы не угомонитесь. Потому, что для меня нет разницы между пиратами и их пособниками. Так и напишите своему королю. Думаю, он поймет, что торговать с нами ему гораздо выгоднее, чем воевать.

— Но месье Кортес, ведь практика выдачи каперских свидетельств существует уже много лет и каперов нельзя считать бандитами в полном смысле этого слова!

— Месье Д'Ожерон, оправдания разбою быть не может. Вы знаете, что творили Ваши соотечественники во главе с Франсуа Олоне в Маракайбо? Если бы сюда пришли испанские каперы и устроили бы то же самое, то я уверен, что Вы бы изменили свое мнение. Другой вопрос, что Испания не хочет идти на такой шаг и создавать узаконенных разбойников. Поэтому считайте, что практике каперства в водах Нового Света пришел конец. Мы не будем делать различий между бандитами в законе и просто бандитами, а будем топить их там, где встретим. Любой бандит, попавший в наши руки живым, будет либо повешен, либо сдохнет на принудительных работах. Никаких выкупов ни за кого мы брать не будем. И отныне на всем пространстве от Гудзона до Ла-Платы это правило будет действовать неукоснительно. Так и передайте всем, кого увидите…

Когда совершенно обалдевшего от ночных приключений губернатора отправили на берег, снабдив весьма и весьма солидной суммой в испанских песо за нанесенный "моральный ущерб", Леонид отдал приказ по эскадре — следовать на Тринидад. Операция по возвращению Ямайки и наведению порядка в Карибском море успешно завершилась. Вызвав по радио Форт Росс, рассказал о последних событиях и поинтересовался ситуацией. Карпов, срочно вызванный в радиорубку, ехидно спросил.

— Мой команданте, а не боишься, что месье Д'Ожерон очень обидится и всю оставшуюся жизнь посвятит личной вендетте против некоторых?

— Если дурак, и не видит очевидных выгод, которые мы ему предложили, то так и сделает. Ну что же, дураком больше, дураком меньше… Король Франции Людовик, какой там сейчас по счету? Он мужик умный и от возможности за просто так попасть на американский рынок не откажется. Если раньше он пытался пробиться сюда с боем, то теперь его самого приглашают, как выгодного торгового партнера. И если только месье Д'Ожерон начнет активно мутить воду, мешая королю, то его просто уберут от греха подальше. Возможно, что и в Бастилию, если станет вести себя совсем уж неадекватно. Лучше скажи, что там дома?

— С Матильдой и пацанятами все в порядке. В нашем королевстве все путем, происшествий нет. Но, как и положено согласно классики жанра, есть две новости. Только вот не знаю, хорошие они, или плохие.

— Во как! И что за новости?

— Прибыли наконец-то корабли из Курляндии с посланием от герцога курляндского Якоба. Если отбросить всю словесную мишуру, то с нами очень хотят жить дружно. И торговать, разумеется. На кораблях, помимо европейских товаров, большая толпа лиц