— Дядя, — подтвердил киборг и, наклонившись, подхватил ребенка и направился к выходу из квартиры. Надо спешить, и так из-за некстати проснувшегося толстяка полторы минуты потеряли.

К расходам добавились еще девять секунд — Алик поднял такой горестный рев, что пришлось вернуться за мясом.

По пути Вадиму позвонили еще раз, тот же коллега, который вел следствие и собирал информацию по всем недавним происшествиям в этом районе, даже самым незначительным и вроде бы никак не связанным с делом.

— Вадик, у нас тут донесение от ВАИ и помятый флайеробус — кто-то кинул на него с крыши недостроенного здания что-то тяжелое, оно прокатилось по машине и упало, но на протяжение всей улицы не обнаружено ничего, кроме осколков того окна. Флайеробус шел на посадку, в салоне было светло, снаружи темно, так что разглядеть брошенный предмет не удалось, но некоторые пассажиры утверждают, что это было что-то живое, возможно, хулиган из крылатых ксеносов. Судя по цепочке вмятин на обшивке, я склонен им верить.

— Вот, значит, как Ланс перебрался с дома на дом! — восхищенно пробормотал Роджер, оценивая высоту зданий и ширину улицы, по которой они как раз бежали.

— Но какого черта его вообще туда понесло?! — Вадим сунул видеофон в карман. — И что с Аликом?! Он с ним или где?!

Ответ на этот вопрос тоже нашелся довольно быстро.

Вызвавший полицию свидетель (правда, пока приехала только «скорая помощь» с двумя рослыми киборгами и участливым доктором, лысым с короткой аккуратной бородкой) сидел на натужно кряхтящем стуле, завернувшись в двуспальное одеяло, и трясся, как огромный кусок небритого холодца.

— Ничего-ничего, — успокаивал его доктор, незаметно подавая киборгам какие-то знаки, — скоро и полиция приедет, и спецназ, и агенты планетарной безопасности… А пока давайте-ка прокатимся с вами в уютный правительственный бункер, там до вас точно никто не доберется…

Толстяк в принципе не возражал против этой идеи, но желал непременно дождаться полиции и агентов.

К неописуемому удивлению доктора, оные действительно явились и принялись с абсолютно серьезными лицами снимать свидетельские показания.

Свидетель оживился, вскочил со стула и повел гостей на кухню, волоча за собой одеяло, — правда, трястись и заикаться так и не перестал.

— Он с-с-сидел вот тут, у х-х-холодильника… И г-г-грыз к-к-кусок ч-ч-человечины… В-в-весь в к-к-кровище…

Толстяка передернуло, и он покрепче вцепился в сползающее одеяло.

Вадим присел на корточки и посветил на пол ультрафиолетовым фонариком. Да, кровь. И возле раковины тоже, и на осколках валяющегося в ней стекла. Совсем немного, когда Алик месяц назад разбил нос, упав на детской горке, и то больше вытекло. Значит, либо накапало из киборга, либо травмы незначительные. Это немного успокоило несчастного отца, снова превратив его в собранного и злого спецагента.

— У вас в холодильнике лежала человечина? — недоверчиво уточнил Роджер.

— Н-н-нет… Т-т-только с-с-свинина, н-н-на отбивные… — Свидетель на миг заколебался, смущенный расхождением между логикой и воображением — до приезда полиции он успел убедить себя, что упырь обгладывал неоспоримо человеческую часть тела. — Н-н-наверное, с с-с-собой п-п-при-нес… ус-спел уже к-к-кого-то… т-т-того…

Вадим выдернул из видеофона одну из последних голографий Алика.

— Этот ребенок?!

Толстяк сперва ойкнул и отшатнулся, а затем часто-часто закивал головой, тряся двойным подбородком, как леразиец горловым мешком.

— Он уже м-м-многих з-з-забрал?!

— Чего?! — растерялся Вадим. — В смысле — забрал?