— Сволочь, — беззлобно обругала его Елена. — Приезжай скорей, ладно?

— Я постараюсь. Но тут дел невпроворот…

Елена тяжело вздохнула и отключилась, не прощаясь. Нинка торчала на пороге.

— Так что тут все-таки происходит? — повелительным тоном спросила она, сложив руки на груди.

— Нормально! — восхитилась Елена, забирая из гамака щетку, котелок и полотенце. Она направилась обратно к домику, заставив Нинку пятиться. — У меня руки чешутся ей по морде съездить, а она в наперсницы напрашивается.

— Почему бы и нет?

Непробиваемая особа!

— Это испортит мое реноме, — иронично объяснила Елена. — Так ты здесь, значит, в качестве прислуги?

— Естественно, нет! — возмутилась Нинка, уперев руки в бока по образу и подобию уличной торговки. — Мы с мужем приезжаем сюда отдыхать уже второй год. У нас комната на базе. Просторная, светлая и, конечно, со всеми удобствами. Муж пишет кандидатскую по флоре средней полосы. А я, чтобы не мешать ему и не скучать, помогаю в лагере.

Муж у Нинки был стопроцентный ботаник. Во всех смыслах. Ничего стоящего. Хлюпик и зануда, но с богатенькими родителями. Жертва брака по расчету.

— Конечно, самаритяночка ты наша, — насмешливо прокомментировала Елена. Разговорам о семейном счастье точно грош цена. — Значит, пока твой ботаник гербарии сушит, ты работаешь, чтобы оплачивать комнату на базе?

— Его денег вполне хватает! — неискренне попыталась Нинка изобразить праведный гнев. Врала. Елена это чувствовала. Чувствовать ложь — эдакий плюсик ее профессии. Не журналистики, конечно.

— Ладно-ладно, — продолжала она доводить Нинку. — Почему бы не поработать. Ради любимого муженька. Тем более что здесь столько красивых мужчин. Да еще и иностранцев. Ой! Только не надо кормить меня байками о верности своему ботанику. Стоит только какому-нибудь французу, а на них у тебя, как я помню, особая слабость, поманить тебя пальчиком, как ты тут же прискачешь к муженьку, выдашь: «Милый, судьба разлучает нас, но в моем сердце ты будешь жить вечно!» Соберешь манатки и «прощай, немытая Россия», привет ботаникам.

— Возможно, — с достоинством ответила Нинка. — Но даже если и не выгорит, у меня все равно остается муж. Какой-никакой, но есть!

— Тоже мне, нашла чем хвастать. — к таким заявлениям Елена всегда относилась с презрением. Нелепая теория. — Ну надо же, муж у нее есть! По принципу, хоть страшненький, но мой? Лучше уж никакого, чем маяться с таким, даже пусть и в просторной светлой комнате.

— И все же это лучше, чем ютиться здесь. — Нинка с отвращением оглядела домик.

— Ага, но при этом ты, дамочка из роскошных апартаментов, таскаешь мне в эту хибару подарки по приказу шефа, — ехидно заметила Елена.

Взгляд Нинки стал злым. Даже очень. Два ноль в их с Алеком пользу, про себя отметила Елена. Выстрел был случайным, но точным. Незабвенный красавчик Андрик. Для этой крошки он казался самым лакомым кусочком.

— Кстати, о шефе, — раздалось от дверей. Вид у вошедшего был злорадный. — Он велел передать тебе, Лена, что его апартаменты на базе к твоим услугам. И чтобы ты немедленно туда перебиралась.

— А что, сам он мне этого сказать не мог? — удивилась Елена, как ей казалось, довольно убедительно.

— Если бы ты не швыряла трубки, то сказал бы, — резонно заметил Олежек.

Нинка разъяренной фурией выскочила из домика.

— Это что, война рыжих? — осведомился Олег.

— Нет, просто война, — ответила Елена. — Да и оттенок рыжего у меня благороднее, чем у нее.

— Тициановский, — помог Олежек с определением.

— Что-то вроде того. — Елена пыталась открыть вино без помощи штопора, которого у нее просто не имелось. Никогда она не научится собираться в поездки и что-нибудь не забывать при этом дома.

— Дай сюда, — сжалился Олег.

— Спасибо. — она облегченно вздохнула и переключилась на поиск стаканов. — Будешь?

— Не хочу.

— Про шефа ты, конечно, соврал, — заметила Елена. — Просто придумал, как покрасивее ввалиться?

— Ага. Откуда знаешь?

— Шаги твои услышала, — объяснила она и благодарно кивнула, принимая у него стакан с вином. — У меня же память