Тяжелый броневик проломился через аккуратно подстриженный ряд акаций, вспахал колесами мертвый газон, свернул за угол и оказался на краю площади.

В самом центре ее возвышался помост с полудюжиной ацтекских жрецов; уверенными движениями язычники вскрывали обсидиановыми ножами грудные клетки жертв, вырезали сердца и кидали их в ритуальные чаши. Вокруг громоздились беспорядочно наваленные в кучи мертвые тела, но в жертвах никакого недостатка не было: на площади собрались сотни безучастных ко всему одержимых. Они без всякого принуждения со стороны поднимались на залитые кровью ступени, безропотно отдавая свои жизни дьявольскому ритуалу, и в глубине разверзшейся над нами перевернутой воронки все сильнее разгоралось багряное сияние преисподней.

Воздух на площади был просто пропитан магией, она призрачным потоком текла от постамента к ограде дворца, но там сыпали искрами электрические провода, и большую часть потусторонней силы отбрасывало прочь – вот откуда взялся едва не погубивший нас ледяной туман. И все же полностью неприкосновенной территория дворцового комплекса не осталась: главные ворота были снесены, хватало прорех и в ограде.

И тут слаженно заработали пулеметы броневика! Длинные очереди прошили толпу и смели с помоста жрецов, добавив на и без того красные гранитные плиты еще немного крови.

Тогда только мне стал ясен замысел Уильяма Грейса: лейтенант решил не просто спасти наследницу престола, но и прервать языческий ритуал.

– Чертов дурак! – выругался я, заметив, как одержимые выкатывают из ворот артиллерийское орудие.

Скользнув со своего насеста в кузов, я отдернул лейтенанта от бокового пулемета и проорал ему в ухо.

– У них пушка!

Уильям Грейс сориентировался моментально; он приник к окошку кабины и прокричал:

– Полный назад!

Броневик рыкнул движком и начал сдавать с площади в переулок, и в этот самый миг в нас угодил фугасный снаряд. Раздался оглушительный грохот, самоходный экипаж сильно тряхнуло, всех в кузове посбивало с ног, откуда-то повалил густой черный дым.

– Назад! – вновь проорал лейтенант. – Полный назад!

Без толку. Хоть попадание и пришлось в прикрытый стальным листом радиатор, гвардейцев в кабине посекло пробившими защиту осколками.

Ухватив ручную мортиру, я вывалился в боковую дверцу и отправил в расчет артиллерийского орудия разрывной заряд, но взрыв грохнул метров за пять до цели, и все осколки принял на себя вздрогнувший от попаданий щит пушки. Тогда я задрал ствол выше и в пару секунд полностью опустошил барабан.

Одержимых раскидало в стороны, прежде чем те успели произвести второй выстрел из орудия, но тотчас по брусчатке зацокали пули, и пришлось спешно укрываться за фонтаном.

Присоединившийся ко мне с пулеметом Уильям Грейс установил сошки «Льюиса» на мраморном парапете и открыл безостановочную стрельбу по двинувшимся от помоста в нашу сторону одержимым.

– Отходим к дворцу! – рявкнул он, силясь перекрыть грохот выстрелов. – По моей команде!

Ничего другого нам и в самом деле не оставалось: дым валил из распахнутой дверцы броневика все сильнее, движок мог рвануть в любой момент.

– Прикрываю! – крикнул я, трясущимися руками вставляя новые заряды в барабан мортиры.

– Я тоже! – вызвался помочь Томас Смит.

Лейтенант передал ему пулемет, а сам закинул за спину рюкзак с батареей линемета, схватил пневматический метатель и бросился к углу дворцовой ограды.

– За мной! – на бегу крикнул он остальным.

Гвардейцы и фрейлина метнулись следом, а Томас Смит пристроил на пулемет новый блин и принялся короткими очередями выбивать бежавших к нам одержимых.

Я перезарядил ручную мортиру и расстрелял заряды в толпу, практически не целясь. Взрывы разметали во все стороны стальные осколки и обломки камней, и хоть полностью остановить одержимых не получилось, прыти у них изрядно поубавилось.

В этот момент укрывшиеся за углом гвардейцы поддержали нас огнем, и Елизавета-Мария дернула меня за руку.

– Лео! – крикнула она. – Уходим!

Я закинул на плечо мортиру и рванул от фонтана к ограде, суккуб помчалась следом, а вот Смит задержался отстрелять до конца