для мертвецов, которых закопали, потому что рядом не было дров для погребального костра, или времени и желания, чтобы как следует совершить обряд погребения покойников.
А наверху было хорошо! Немного жарковато, но Сергар давно уже отвык замечать такие мелочи. Жарко-холодно имеет значение только в контексте жив-мертв. А если у тебя рубашка к телу прилипает – так это мелочи жизни, и никак не влияет на выживаемость. И посему – плюнуть и забыть. В конце концов, есть множество тенистых навесов, под которыми можно сидеть, потягивая холодное пиво или просто сладкий газированный напиток, коих в этом мире было неисчислимое множество.
Впрочем, как и в мире Сергара. Во все времена и во всех мирах люди хотят пить, и находится множество умельцев, которые хотят напоить всех желающих, за соответствующую плату, конечно. Как выражалась Маша, выросшая в рабочем районе провинциального городка: «Бесплатно и прыщ не вскочит!»
Вообще-то приехал Сергар в столицу можно сказать что рано – завтра он встречается со своим адвокатом, а тот уже отведет в нужное место, но Сергар решил приехать на день раньше – осмотреться, акклиматизироваться, побродить по городу, ну и зайти в магазины, чтобы купить себе пару-тройку штанов и рубах. Сергару не хотелось выделяться из толпы, потому он решил купить все на месте, посмотрев вначале, в чем ходят по улицам парни его возраста. Двадцатилетние парни.
Да, Сергар выглядел на двадцать лет. Эдакий красавчик, на которого непроизвольно оглядывались шальные девчушки, затуманившие свой любопытный взгляд мечтами о прекрасном принце. Хотя Сергар и не ездил на белом коне, как было положено порядочным особам королевской крови, он полностью соответствовал представлению о том, каким должен быть настоящий сын императора – высокий, но не слишком, широкоплечий, но не массивный, сухощавый, фигурой похожий на спортсмена-пловца или на прыгуна с шестом. Вкупе с русыми, почти золотыми волосами и нереально голубыми глазами, он неминуемо должен был вносить разброд и шатание в неокрепшие умы молоденьких, но уже созревших девиц.
И вносил. Но уже почти не замечал этого, и вообще – относился к таковому обстоятельству, как к досадной помехе. Привык Сергар быть незаметным и скользким, как змея, скользнул в норку, затаился, вот и прошла мимо смерть неминучая. А тут как мишень, стреляй, кто хочет! Каждый мужчина подсознательно чувствует в таком красавчике своего соперника, норовящего отбить самую любимую. А потому
Сергар не слышал этих разговоров. Почти. Ну… если только обрывки фраз! А если бы услышал, отреагировал точно так же – шагал бы и шагал, меряя брусчатую мостовую упругим, стелющимся шагом, каким ходят лазутчики в тылу врага или граберы, крадущиеся по улицам мертвых городов.
Ему было плевать на чужие досужие вымыслы и людское недружелюбие. Красавчик? Так ему нужно быть таким вот красавчиком, как с рекламного плаката или из телевизионного ролика – работа такая, мужчины и женщины легче верят тому пластическому хирургу, который выглядит таким, каким обещает сделать и самого клиента – прекрасным, молодым, полным сил человеком. А если бы Сергар предстал пред их очи таким, каким он был в последние годы своей привычной жизни – кто бы поверил, что он может творить чудеса? Мужчина на вид лет сорока, темноволосый, с ранней проседью, плечистый, жилистый, даже слегка корявый, руки – как клешни, можно подковы разгибать (разгибал, на спор!), старые шрамы, хриплый, низкий голос, колючий взгляд человека, который способен в долю секунды выхватить нож и воткнуть его в глотку противника, решившего начать против боевого мага активные боевые действия.
Довольно-таки жесткий и даже чем-то неприятный тип, он сидел теперь в теле «прекрасного принца», наслаждаясь новой жизнью, которая после первых месяцев отчаяния и бед оказалась совсем неплохой. Даже замечательной.
Задумавшись, Сергар не сразу отреагировал на то, что некий твердый объект ткнул его под колени. Не сразу – это значит, что он не взвился в воздух, не отскочил в сторону, выдергивая из ножен, прикрепленных к предплечью, длинный, узкий, до бритвенной остроты отточенный нож.
У него теперь и ножа-то никакого с собой не было – зачем нож в мирной жизни? С черными риелторами разобрался, негодяев наказал – поубивал, раздавил, как клопов. Про то, что именно он убил приезжих бандитских сынков, не знал никто – кроме своих, а Маша и Таня умрут, но не выдадут эту тайну, зная, что раскрытие информации принесет беду их объекту обожания.
В общем, вместо того, чтобы сделать так, как сделал бы обычный, даже не очень опытный грабер, Сергар просто повернулся к тому, кто посмел коснуться его ног, и… слегка опешил: перед ним стояла здоровенная автомашина, черная, блестящая, будто ее только что натерли воском.
Сергар не разбирался в моделях машин, но понял, что она должна стоить больших денег, и, значит, тот, кто в ней сидит – не простой человек. Впрочем, это и так было ясно, какой простой человек заедет на своей автомашине туда, где разрешается передвигаться только исключительно пешеходам, или полиции – в случае служебной необходимости. Сергар знал это все наверняка,
