занимаются, нет им до криминала никакого дела. Госбезопасность могла работать против… вот картотека подсказывает, что оптовая контрабанда и продажа наркотиков в ее компетенции. И присмотр за ментами.

Что могло быть дальше? А то, что это не Штопору моего прототипа заказали, например, а самого Штопора. Кавказцам? Очень может быть. У городских ментов со всеми ОПГ тутошними контакты имеются, просто у кого какие. Прототипа свалили первым, Штопора вторым. Стрелок со стороны.

Тогда почему стрелок не открыл огонь по мне после того, как я свалил кавказцев? Если он был с ними? Загадка. Или все же не с ними? Тогда их поведение не совсем в логику укладывается. Не пугались, не укрывались. То есть если он на их стороне, он должен был меня убить сразу, как я вышел из подъезда. А я там долго крутился – и ничего.

Все же Штопор меня? Договорился заранее с этими, а они заодно и его? Как я и думал? Но почему? Чего он мог этим добиться? Память прототипа мне доступна, в ней нет никаких критически опасных знаний или особых планов. Он приехал на ту встречу исключительно с целью продать оружие и таблетки, рутина, можно сказать, бандитской жизни. От Штопора он не ждал никакого подвоха.

И при этом Штопор точно как минимум информатор. И работал на частников или госбезопасность. Однозначно. Потому что услуга с перевозкой машины… ошибка с их стороны, конечно, но вероятность того, что у нас появится мысль это проверить, а заодно будет еще и доступ к базе данных, очень мала. Исчезающе ничтожна, можно сказать.

Камеры. Мы сегодня ночью видели через такую пикет ОМОНа. Это как раз в том направлении, с какого прототип и Штопор приехали на стрелку. У Кости все записывается, но вот вопрос: как долго это хранится все?

Планшет.

«Привет. Записи с камер с того дня, как я появился, у вас еще хранятся?»

Ответ пришел не сразу, минут через пятнадцать, когда я уже из ванной вышел.

«Да».

«Хорошо. Не стирайте».

«Не будем».

Надо будет посмотреть. Если ракурс такой же, как на пикет ОМОН, много я не увижу, но, может быть, удастся увидеть еще какую-нибудь машину, например. Или что-то еще. Кстати, чеченцы должны были приехать по той же дороге, там же по факту тупик… или они через бомжатник все же проскочили? Направление как раз с их стороны, но… машина у них низкая, она бы там просто не проехала. А это значит, что они прикатили со стороны Восьмого Марта. И мы… то есть прототип со Штопором, оттуда же.

Чеченцы стояли по дороге дальше, они приехали раньше, что несколько необычно, они чаще опаздывали. Мы не доехали до них. Прототипу выстрелили в затылок, Штопору… а толком и не знаю.

Место странное. Но Штопор сказал, что те, похоже, хотят сдать таблетки барыгам из Гадюжника. То есть вроде как логично. Раньше там не встречались, но… в принципе, места встречи назначали обычно недалеко оттуда, так что подозрительным это никому не показалось. И для криминальных дел Гадюжник – самое безопасное место, особенно если ты не один и вооружен. Так что да, все в пределах нормы.

Хорошо, попробую с другой стороны, не о том, что я знаю, а как я это вижу. Представляю, например. А представляю так: Штопор спалился как агент. Но спалился перед местной ментовкой, потому что копали или под нее, или под какие-то дела, в которых она не может не участвовать. В городе нет никакой организованной криминальной активности, с которой они бы хоть что-то, но не имели. Педофилов возьми – и там мент засветился.

Те, кто Штопора вычислил, знали, с кем он, ну и мы заодно, ведем дела. Надавили или на самого Ваху, или на кого-то из его людей, чтобы те вытащили Штопора на встречу. Во-первых, им это несложно, встречи регулярны, а во-вторых, кавказцы с ментами сотрудничают куда проще, чем славянские группировки. Все понятия блатные им нужны лишь тогда, когда от них польза материальная.

Что случилось дальше? А дальше они могли не доверить исполнение заказа самим «чехам». Как уже не раз замечено, тут у бандитов с военной подготовкой плохо. Поэтому посадили своего стрелка, который все и исполнил в лучшем виде.

А потом что?

А потом вот что могло получиться: я ведь вылез из подъезда в полной экипировке, в очках и шлеме, то есть узнать меня было бы проблематично. И если стрелок был профессионалом, то он без отдельного приказа огня открывать бы не стал, потому что больно я был похож сам на… не на бандита, короче. Стрелок мог решить что угодно, что я кто-то такой специальный, кто должен был сделать то, что сделал. А его в курс дела не ввели. Забыли. Не выглядят здесь бандиты так, как я тогда. Оружие другое, все другое, одежда совсем другая, нет здесь моды на камуфляж.