Опять извилистый путь по разбитым грязным дворам. Машина прыгает по колдобинам, мы в ней как цветы в проруби болтаемся. Вот последние следы обжитости исчезли, вокруг потянулся Гадюжник. Костя достал новый телефон, включил, дождался сигнала, затем набрал номер по памяти.

Ответили ему сразу, причем так, что он скривился, а затем махнул рукой водителю:

– Маш, стой!

Фургон встал как вкопанный.

– Что такое? – напрягся я.

– Четыре машины братвы возле нас, кавказцы какие-то.

Твою мать. Наверняка Ваха со своими опять разбираться сюда приехал, как нельзя кстати.

– В дом вошли?

– В дом вошли? – переспросил он, включив громкую связь.

– Не нашли дом пока, но найдут, по району пешком ходят, – послышался искаженный хлипким динамиком голос дежурного, который я не узнал. – Скоро вы?

– Сейчас будем!

База сейчас против целой толпы защищена плохо, если «чехи» решат туда войти на чистой борзоте – проблем особых не будет. Почти все «боевики» здесь, в этой машине. И кстати, что пиковые по району лазят? Ищут кого-то вообще или уже конкретно вот эту компанию? Не могли они про них не прознать ничего, как бы Костя ни конспирировался. Скорей всего, именно их и ищут.

– Давай быстрей! – скомандовал я. – Чтобы нам туда первыми попасть.

Надо успеть. И мне надо людям Вахи на глаза не попасться, там меня в лицо уже многие знают. Это уже лишнее, это подозрительно будет и неизвестно до чего доведет, последствия как раз вот для этих самых «хакеров» могут быть совсем плохими. Не надо допускать того, чтобы «чехи» подумали, что мы друг с другом связаны. Тогда у них в головах может выстроиться совсем неправильная и ненужная логическая цепочка.

Так, что с Диманом делать? Пока с собой тащить? Не хотели ведь, но отвезти его в подвал школы не получится.

Фургон скакал козлом по разбитому асфальту, подвеска брякала, внутри все громыхало. И все же успел про себя отметить, что, не зная маршрута, с этой стороны к базе Крюки не подъедешь, однозначно заплутаешь. Но и самим быстро добраться не получается, это же натуральный лабиринт с последней страницы «Мурзилки». Вроде и вон, рукой подать до базы, а машина все петляет и петляет.

Стало уже совсем темно, пришлось включить фары, что совсем плохо, нас так издалека видно, и сами мы видим отблески фар тоже вдалеке, как раз примерно в той стороне, где все тогда и произошло, та самая стрельба, в смысле.

Я быстро доснарядил второй магазин к пистолету, выудив коробку с патронами из сумки, потом все передал Косте, забрав взамен «узи».

– Значит, так, я постараюсь на глаза не попадаться, не надо им нас вместе видеть, – взялся быстро объяснять я ему почти шепотом, прямо в ухо. – Держитесь с ними жестко, чтобы они видели, что вы и применить можете. Чуть слабину дал – все, они продавят дальше, они вообще так устроены.

– Да знаком я с такими, – прошептал в ответ Костя. – И не думай, что мы не ожидали чего-то подобного. Не вовремя они просто, совсем не вовремя. Но к нам даже так запросто не войдешь, сам знаешь.

Это да, там и дверь серьезная, и окна первого этажа закрыты. Но вот те же машины стоят, считай, что открыто, там только камерами прикрыто. Захотят напакостить – просто подожгут. Хотя я бы стрелять из окон начал, начни те машины жечь.

– Еще моментик, – продолжал я напутствовать, – не выставляй девчонок в первые ряды, даже если они бойцы. Пусть в стороне держатся. А то включится комплекс джигита и начнут бычить вообще без повода, понял?

– Да знаю я. Маша, с этой стороны подъезжай, быстрей будет.

– Хорошо, – откликнулась наша водитель.

Точно, тут к зданию можно и с обратной стороны подкатить. Правда, чтобы потом попасть на стоянку, придется чуть ли не квартал объезжать.

– Ваня, мы уже здесь, – снова заговорил в телефон Костя. – Где они? Ты их видишь?

– Две машины прямо у стоянки, ждут остальных, похоже, – послышалось по громкой связи.