Скуластое лицо, явно примесь азиатской крови. Но симпатичная. Голос приятный. Даже не крепкая, а мускулистая, голые руки – мышцы сплошняком.

– Спасибо, не откажусь.

– Да сами сделаем, – сказал Костя, но девушка отмахнулась от него, направившись к столу.

Лина ее зовут. Точно, Лина, она представлялась перед уроком. Тогда она была вооружена, а сейчас нет. Сейчас никто не вооружен.

– Лина у нас и повар, и завхоз, и кто угодно.

– Зам по тылу, – подсказал я.

– Точно.

– За «кто угодно» ответишь, – обернулась она. – Ты или молчи, или детализируй. Кто угодно я у него, понимаешь.

– Молчу, молчу, – закрылся Костя руками и засмеялся. – С Линой лучше не связываться, побьет, – объяснил он мне.

Я ожидал настороженности от остальных присутствующих, но ее не было. То ли действительно спокойно относятся к новым людям, что не очень хорошо, учитывая обстоятельства, то ли Костя им меня заранее отрекомендовал, что лучше.

– Книги. – Костя показал на пару планшетов, лежащих на столе. – Игры. Интернет. Впрочем, сейчас все компы заняты. Кто хотя бы побеждает? – спросил он громче.

– Они! – ответил худой парень с бритой головой, тот самый, что приехал с Костей на первую нашу встречу.

Макаром его все зовут, но это не имя, прозвище. От фамилии, скорей всего, как обычно и бывает.

– А Свисток с Амиром где?

– Только что к себе ушли, – услышала вопрос Лина. – А так здесь были.

– Они как к вам попали?

– Местные. – Костя показал куда-то за темное окно. – У Свистка мать наркоманка, в Гадюжнике живет и тут же работает. – Он не стал расшифровывать понятие «работа», но я и так понял. – Так что она от него рада избавиться была. Амир – сирота с Муслимки. Обычно у них сирот не бывает, но я так понимаю, что он сам от кого-то там сбежал. Свисток его год назад привел. Его уже тут кто-то хотел к такой же работе представить.

– Да? – удивился я. – Тут и такими торгуют?

Это даже моего прототипа удивило. Он этого не знал. По всем понятиям, детский сутенер получался вне этих самых понятий. Узнай кто о его существовании – убили бы. Не важно кто, «коптевские», «вагонковские». Сразу же убили бы, не размышляя.

– Есть тут кто-то такой, – кивнул Костя. – Но не в Гадюжнике, где-то рядом. Слухи давно ходят, но шифруется он насмерть.

– А Амир что о нем знает?

– Да мало что. Затащили в «бусик», привезли на какую-то хату, побили. Не только побили. Потом переодели и повезли куда-то, а он на перекрестке выскочил из машины и сбежал. Вот и все. Поймали его в районе Восьмого Марта, а сбежал он у промзоны.

– Долго везли?

– Нет, недолго. Поэтому и думаем, что рядом где-то.

– А на ментовском сервере искали что-нибудь?

– Ничего нет. Глухо.

– А слухи про этого деятеля от кого идут?

– От барыг слышали. От Лысого, есть там такой, берет у нас железо.

– А поговорить с этим Лысым можно как-то?

Куда я опять? Педофилов ловить собрался? Сутенера? Хм… похоже, что да. Как-то сразу и вознамерился. А что? Благородное дело, независимо от обстоятельств. Кстати, а как его клиенты находят? Вот этим и поинтересовался.

– Я так понимаю, что у него постоянный круг, – ответил Костя. – Лысый вроде упоминал, что тот пытался на агентских правах сутенеров из Гадюжника подписать, на этом и вскрылся. Даже те не взялись. Или не рискнули, скорей.

– Его клиенты в Гадюжник ездят? – усомнился я.

– Если бы слух прошел, то ездили бы. Те, которым надо. – Костя с благодарным кивком принял кружку с чаем от Лины. – Гадюжник – это беспредел. Джунгли. Тут что хочешь можно предлагать. Думаю. Он так клиентскую базу надеялся расширить. На самом деле здесь разные люди бывают, очень разные.

– Он же не один, так? С ним еще люди должны быть.

– Не один. Амир троих видел.

– В лицо хоть запомнил? Спрашивали у него?