представление о значении, совпадающее с частью сути знака, помогает проявиться силе, – выпалил взволнованный студент.

– Верно, – согласился Гад и перевел для той части аудитории, у которой спич гоблина вызвал резкое остекленение взгляда. – Мы сами придаем знаку смысл! Лишь через наше понимание его сути проявляется сила Игиды.

Дождавшись, пока студенты законспектируют сию свежую мысль, декан продолжил свой рассказ:

– Знак Судьбы может как разрушить уже сложившиеся связи, так и построить их там, где, казалось бы, ничто построено быть не может…

Яна добросовестно писала, порой даже не вникая в написанное. Все равно ведь вечером придется перечитывать. Надо отдать декану должное, рассказывал он интересно, и не его вина, что обилие информации вызывало у девушки перегруз и, как следствие, отчаянную зевоту. Всеми силами бедняжка боролась с сонливостью, стараясь хотя бы сцеживать зевки в кулак.

Время от времени лектор встряхивал аудиторию очередным вопросом на сообразительность. Янка молчала – все равно она или не знала ответов, или не успевала сообразить быстрее однокурсников.

Звонок колокола девушка встретила если не с радостью, то с искренним облегчением. Захлопнув конспект, бедняга спрятала лицо в ладонях и сладко зевнула. Декан объявил:

– Занятие закончено. До встречи на завтрашней лекции! Тройка Донской, задержитесь. Остальные свободны.

Гомонящий народ, бросая на группу приговоренных сочувственные взгляды, поспешно вымелся из аудитории.

Дракончик, которому декан обещал разговор о руне, настучавшей всем троим при попадании в АПП, всю лекцию сидел как на иголках, хмурился и бросал странные взгляды на напарников. А сейчас с каким-то пьяным задором, словно провоцируя скандал, спросил:

– А почему это тройка Донской? Вы ее нам в лидеры назначили?

– Не претендую, – пожала плечами Яна, никогда не чувствовавшая в себе задатков командира.

– Она среди вас единственная дама. Или я чего-то не знаю о тебе, Машьелис? – подколол Гад белобрысого задиру, склонив голову набок.

– Парень я, парень, – буркнул тот. – И все-таки?

– У вас в группе пока нет лидера, назначать его в приказном порядке, делая старшим тебя или Хага, нельзя, можно сбить настройку на слаженную работу тройки. Потому я сказал так, как сказал. Понятно?

– Да, – вздохнул Лис, поставив локти на стол, он принялся ожесточенно ерошить свои кудряшки.

Хаг с едва уловимым беспокойством пожал плечами, переглянулся с Яной и на всякий случай пододвинулся к напарнику поближе. Что уж тролль планировал делать для усмирения потенциального буяна – обнимать, вязать или нечто более экзотическое – так и осталось неузнанным. Декан спустился с кафедры и, присев за стол напротив ребят, первым начинал беседу:

– Чувствуется, ты нашел значение знака.

– Нашел, ФАРД, – согласился Лис, дернув уголком рта. – Три значения. Союз. Узы. Дружба.

– И почему-то очень не рад своей находке, – почесывая нос-хобот, уверенно предположил Гад и справился: – Что тебя встревожило, Машьелис?

– Этот ваш листок со знаком Игиды побарабанил по мне, Янке, Хагу, а потом сломался, осыпаясь пылью. Листок ломается при активации. Выходит, наше желание дружить – фальшивка? Нас принудили что-то чувствовать магией?

– Именно это тебя тревожит? – тоном записного психотерапевта зачем-то еще раз уточнил декан.

– Нет, – подавшись в сторону дэора и оскалившись, агрессивно и отчаянно выкрикнул Лис. – Пусть магия. А что будет, когда ее действие кончится?

– Успокойся, – неожиданно мягко, с сочувствием промолвил декан. – Знак дружбы не способен к жесткому и тем паче длительному принуждению. На краткий срок – несколько минут – он может создать иллюзию товарищеских чувств, побудить к доверию. Но не более того. Это один из вариантов мгновенного воздействия. В вашем же случае, я считаю, знак ФАРД подействовал иначе. Он подтолкнул, ускорил возникновение взаимных симпатий у вас троих, сэкономив время на взаимную притирку.

– То есть сейчас на нас этот знак не действует? – практично осведомился Хаг.

– Именно так, – торжественно подтвердил дэор и, нарушив патетичность момента, шутливо подмигнул троллю.

Лис перевел дух и как-то обмяк на стуле. Янка укоризненно покачала головой, пробормотала:

– Можешь опять ругаться, что я тебе ребра ломаю, – и от всей широкой русской души обняла худощавого дракончика.

– Могу, но не буду, – отозвался совершенно счастливый блондинчик куда-то в подмышку девушки и шмыгнул носом.

– Все это вы, право слово, можете делать и за дверью аудитории, – усмехнулся декан, вставая.

– За дверью неудобно, – укоризненно насупился довольный Лис, выпутываясь из объятий. – Нас дверью стукнуть могут, мы сдачи