Ну что ж, зря мятежники выбрали именно это училище. У главы Безопасного приказа было два часа, и он не упустит больше ни минуты.
– Антон! Маскировку включить! Максим, срочно поднимай людей по второму тревожному списку! Матвеева ко мне в кабинет! Антон! Машину к дверям гаража! Уедем через тоннель. Пошевеливайтесь, черти! Время дорого.
В особняке на Лиговке завертелась суета, но сторонний наблюдатель вряд ли что-нибудь заметил – заработавшая маскировка скрывала и свет, и шум, и движение.
Дверь в камеру отворилась беззвучно, но заключенный все равно поднял голову и уставился на вошедшего.
– Евгений Александрович! Ей-богу… – начал оправдываться он.
Посетитель без слов зарядил узнику прямой в нос.
– Ты, урод, понимаешь, что почти сорвал нам все дело?! Я на одни только поиски несколько лет потратил, а ты!!!
Мощная затрещина сбила заключенного с ног. Пинки посыпались на лежащего.
– Я тебя, чухонская шваль, подобрал, отмыл, приодел. К делу приставил. Тебе ведь надо-то было всего попрессовать мальчишку, чтоб он у меня крепче на крючок сел. Тварь!
– Евгений Александрович! Клянусь, и в мыслях не было! Как помрачение нашло!
В жалком человечке, ползающем перед раскрасневшимся Залесским, трудно было узнать всегда надменного Скинкиса. Андреас схватил Залесского за ноги и, рыдая, стал умолять:
– Пощадите, Евгений Александрович! Вы же знаете, я не хотел. Пощадите!.. Я ведь все для вас!.. Отработаю!.. Пощадите!!!
Настроение у Залесского медленно поползло вверх. Определенно, стоило зайти сюда после тяжелого дня.
– Нужен ты больно… убивать тебя еще… А отработать придется. – Слова еще перемежались пинками, но уже лениво, без запала. – Сегодня еще отлежишься, а завтра архив начнешь чистить. Нам с союзничками сегодня по пути, а завтра разойдемся. А наработками я делиться не собираюсь. Перебьются.
Андреас отполз от хозяина и привалился спиной к стене. Размазывая рукавом кровь по лицу, он внимательно слушал и кивал как заведенный.
– Из камеры пока тебя не выпущу, сиди здесь, чтоб никому глаза не мозолить. Архив сюда принесут.
– А с мальчишкой что теперь? – осторожно поинтересовался Скинкис.
– Не твоя забота. Потом, когда заварушка начнется, по-тихому провернем все. Может, и получится еще, вроде бы все на кровь, а не на
– А брата его?
– Вот с чего ты решил, что умнее всех? Давно уже проверили его брата.
Андреас, поняв, что убивать его пока не будут, несколько расслабился.
Евгений Александрович тоже заметно успокоился и уже ничем не напоминал разъяренного зверя, каким казался в начале визита. Оставив Скинкиса зализывать раны, завуч поднялся из каземата наверх, шагнул было в сторону административного корпуса – поработать, но плюнул и пошел к себе на квартиру. День был тяжелый, а утром надо быть в форме. Продержаться бы оставшуюся пару недель без происшествий…
Глава 2
Я лежал на тюке с какими-то тряпками, слушал мерное постукивание колес и насвистывал прилипчивый мотивчик про полковника Васина. Трудно быть в нашем мире однофамильцем данному персонажу, да еще и подполковником, и не знать эту песню. Слава богу, армейская карьера завершилась до ее выхода, а то от шуток сослуживцев прохода не было бы. Хотя как раз в Пугачеве у курсантов в первый раз ее и услышал. А уж как могут доводить курсанты, скажет вам любой преподаватель.
Поезд тихо ехал в Баку, настроение было отличным – первая часть смётанного на коленке плана оказалась выполнена на все сто процентов, а может, и больше. Газеты, принесенные проводником, скрашивали вынужденное безделье.
Ни на что не надеясь, принялся листать «Московские известия» – и вот она, моя награда. Уже на третьем развороте: ушел из жизни, бла-бла-бла, скорбим и помним, бла-бла-бла, не забудем – не предадим… и фото Залесского в траурной каемочке. Оперативно сработал Милославский.
Каюсь, когда набирал номер, вдолбленный дедом в детскую память Егора, и вспоминал пароль, который фигурировал в рассказах на ночь, поджилки тряслись, как у зайца. А вдруг дед просто развлекал нас байками, ничего не имеющими общего с
