вот воинствующая сторонница лозунга «Вся власть женщинам!».

— Зачем возвращать, — наконец-то перевела на меня взгляд младшая дочь рода Арвит, — если можно создать свое? А насчет того, что все забыто… Тут вы не правы, сирра. Знания не исчезают бесследно, главное, понять, где и как их искать. Тогда каждая «жалкая капля», — передразнила она язвительно, — станет на вес золота. Особенно если они объединятся, сольются вместе.

Эонора многозначительно помолчала, предоставляя нам возможность самим додумать дальнейшее, и, резко поменяв тему, восторженно зачирикала:

— Так вам понравилась Аллея фонтанов? Не правда ли, она очаровательна? Даже в Соот Мирне нет такого чуда, император был в полном восторге.

Представила восторженного Айара, скачущего под струями фонтанов, и с трудом сдержала ехидный смешок. А девушка все щебетала и щебетала, хлопая длинными пушистыми ресницами, и несла всякую чушь. Знакомая тактика, однако.

Мы дошли до ближайшего к нашим покоям входа во дворец, и Эонора, перестав кривляться, придержала меня за руку.

— Когда-то жрицы называли друг друга сестрами, — произнесла она тихо и очень настойчиво. — В единстве наша сила.

Попрощалась и ушла.

— Сестры… Откуда она это взяла? — буркнула за моей спиной Кариффа. — Выдумала, наверное.

Не выдумала. Я четко это знала. Помнила, как обращалась к подругам та, чью историю проживаю теперь во сне. Только вот Эонора наверняка понимала это по-своему. И если кем себя и видела, то исключительно наиглавнейшей и наиважнейшей — «первой среди равных».

Кстати, действительно, откуда ей-то известно это слово?

Ужинала я в этот вечер одна. Засыпала тоже. И проснулась в полном одиночестве. Сиятельный так и не появился.

Следующие несколько суток прошли как в тумане. Я вставала, приводила себя в порядок, ела, чем-то занималась и вечером, со вздохом облегчения, ложилась в кровать. Чтобы утром, с тоской взглянув на пустую подушку рядом, обреченно встретить новый душный и совершенно бесполезный день. Гулять я не ходила, не хотелось встречаться ни с Эонорой, ни с Арвитом — вообще ни с кем. Бездумно слонялась по покоям, а в душе росли тревога, раздражение и горькая обида.

На четвертую ночь я проснулась от острого ощущения, что в спальне помимо меня еще кто-то есть. Открыла глаза и увидела Саварда. Он стоял спиной ко мне у большого окна в дальнем конце комнаты, и его силуэт четко выделялся на фоне неба, усыпанного яркими сверкающими звездами.

Не знаю, как, но сиятельный сразу понял, что я уже не сплю. Это было видно по тому, как он вдруг подобрался, точно перед прыжком в ледяную воду.

— Разбудил тебя? — Негромкий голос звучал устало. — Прости, не хотел.

Не хотел? А зачем тогда появился посреди ночи?

— Вы имеете право приходить в мою спальню в любое время, — отозвалась безразлично, — и будить меня, когда этого пожелаете.

Может, стоило сказать что-то другое, принять извинение, заверить, что все в порядке и я всегда рада его видеть, но… За то время, пока Савард отсутствовал, я извелась, вымоталась и психологически устала. Да, просто-напросто устала.

Бесконечные дни… Длинные ночи… Стало вдруг все равно, что со мной будет дальше.

Крэаз дернулся, как от удара, широкая спина закаменела, и он обманчиво-спокойно повторил:

— Вы?

Несколько минут оглушительной тишины.

— Еще совсем недавно ты обращалась ко мне иначе.

— С тех пор многое изменилось.

— Что же?

Пожала плечами, хотя он не мог меня видеть, — зачем объяснять очевидное? Пробормотала уклончиво:

— Многое.

Снова томительное молчание.

— Как тебя зовут?

— Простите?.. — Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что в первый момент я даже растерялась.

Савард стремительно обернулся.

— Как тебя, — он на мгновение запнулся, — звали в другой жизни?

— Очень похоже. Екатерина, — позволила себе чуть заметно улыбнуться, — Катя.