Мое пожелание Саварда удивило. Как я успела понять, для саэров алкоголь в большинстве случаев несовместим с сексом. Им тогда намного труднее контролировать поток силы, а это опасно для жены или наиды. С нарами все иначе, они полностью закрыты для стихий, и те не способны им навредить. Именно поэтому в памятную ночь нашей первой встречи сиятельный спокойно напился. Он ждал обещанную опытную простолюдинку-наложницу, а пришла полумертвая от страха и собственной смелости высокородная девственница. Но отпустить ее мужчина уже не смог.

В дальнейшем максимум, что Савард позволял себе в моем присутствии по вечерам, — бокал легкого красного за ужином или после него. Даже теперь, когда знал, что я иномирянка и принимаю его силу без каких-либо проблем. Видимо, на всякий случай.

Но сегодня мне нужно было это вино. Во-первых, элементарно хотелось выпить, чтобы хоть немного расслабиться, — меня уже потряхивало от возбуждения и волнения. А во-вторых, снотворное, что дал Гарард, требовалось растворять именно в алкоголе.

В купальне мы оба побывали до ужина, сразу же как вернулись после прогулки по пустыне. Поэтому теперь я просто кивнула на прощание Кариффе — мы с наставницей еще накануне обо всем договорились, дождалась, пока за ней и служанками закроется дверь, и нырнула в спальню.

Когда Савард зашел, я стояла возле столика у окна, покачивая в пальцах бокал с вином. Мужчина мгновенно отыскал меня взглядом, рванулся…

— Нет! — Я резко вскинула руку, и он застыл в недоумении.

Сделала глоток — на губах остался привкус сочных ягод, пряностей, чуть заметная мягкая горечь. Поставила бокал на столик и стала расстегивать крючочки на домашнем платье. Медленно-медленно, один за другим.

Савард снова качнулся вперед и вновь остановился, услышав очередное решительное «Нет». До сих пор я всегда предоставляла сиятельному право вести в любовной игре, охотно подчиняясь его желаниям, но сегодня будет по-другому.

Неторопливо избавлялась от одежды, не отрывая взгляда от своего мужчины. Лунный свет, лившийся из окна, серебрил его волосы, а ночной мрак делал серые глаза загадочными и бездонными.

Ряд крючков закончился, я небрежно повела плечами, и через миг платье шуршащей воздушной волной осело у моих ног.

Крэаз шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

Подхватила бокал и, перешагнув через лежащую на полу одежду, поспешила к нему, пока Савард не наплевал на запреты и не взял инициативу в свои руки. Подошла, покачивая бедрами, остановилась близко-близко, еще раз пригубила вино и протянула ему.

— Пей, — шепнула едва слышно и, когда сиятельный отставил куда-то в сторону опустевший бокал, привстав на цыпочки, поцеловала.

Он тут же ответил, жадно, яростно, с голодной страстью, стремительно затягивая в водоворот сладостных ощущений. И так хотелось подчиниться, отдаться полностью, но… Оторвалась от желанных губ, отвела в сторону стиснувшие меня руки, прижалась вплотную и, почти касаясь приоткрытого рта, протянула:

— Я раздену тебя.

Не дожидаясь реакции, расслабила шнуровку, обнажая сильное мускулистое тело. Стащила рубашку с одного плеча… с другого… Быстро сняла и провела пальцами по спине, слегка царапая гладкую кожу. Коснулась губами ключиц, чувствуя, как горячая упругая кожа покрывается мурашками. Поднялась к изгибу шеи, прикусила неистово пульсирующую жилку, пробежала поцелуями вдоль скул и снова спустилась к груди, туда, где гулко и неровно билось сердце, отдаваясь пульсацией у меня в висках.

Но этого было мало… Мало… От ощущения упирающейся в меня твердой плоти узел внизу живота скручивался все туже и туже. Сдавленно шипя от нетерпения, запуталась подрагивающими пальцами в завязках штанов, прежде чем справиться с ними. На секунду замерла, любуясь безупречной фигурой, а потом потянула Крэаза к кровати.

Он тут же подмял меня, но я вывернулась, мгновенно оказавшись сверху, прижала его руки к постели, показывая, что собираюсь действовать сама, и начала целовать.

Шея… плечи… грудь… живот… бедра… и снова вверх — к запрокинутому лицу, глазам в тени густых ресниц, чувственным губам.

Хотелось довести его до исступления, ощутить, что он теряет над собой контроль. Я с упоением следила, как напрягаются его мышцы, искажаются черты, срывается дыхание, зрачки расширяются, растворяя радужку в черном наплыве страсти, а на висках появляются бисеринки пота. И испытывала от этого дикое наслаждение.

Каждый рваный выдох мужчины, дрожь обнаженного тела под моими губами и ладонями сводили с ума. Плавили изнутри сильнее любых ласк и заставляли жаждать большего.

— Кэти… — Казалось, слова даются ему с огромным трудом. — Я больше не могу… ждать…