«Сосуществовать». Ну вот, уже что-то. А то все «иэ-э-эх» и прочие восточные штучки.

А вообще он путается в показаниях. Оружие только ему, но докладывать он будет кагану. Нет единообразия.

Впрочем, не исключено, что он сначала осмотрит товар, отберет для своих людей лучшее, а все остальное отдаст своему повелителю. Почему нет? А может, и вовсе ничего не отдаст. Мол, не привезли люди с реки ничего. Собаки такие, жадные.

– Скажи, Асланбек. – Я знал этот вкрадчивый тон, Голд был очень и очень заинтересован в том, чтобы получить ответ на свой вопрос. – Ты упомянул большую битву. О чем идет речь? И когда это случится? Мы же должны знать, сколько у нас времени осталось на то, чтобы дать ответ твоему владыке.

А, ну да. Я тоже отметил эти слова нашего гостя.

– Через семь дней наши воинства сойдутся в битве близ гор, – поведал Голду Асланбек. – Шелудивые псы из Атом-сити и наши воины. Потому мы и пришли к вам – время дорого. Семь дней – это очень мало. Мои люди – лучше, но оружие, увы, пока еще решает, на чьей стороне сейчас воинская удача.

Господи, вот народу делать-то нечего? Они битву затеяли устраивать! Им бы мои заботы, а? «Мои люди лучше». Забавная оговорочка, вот на таких и палятся иные переговорщики.

– Вот прямо битва? – Голд, судя по вопросу, тоже маленько оторопел от услышанного. – То есть бойцы стоят друг напротив друга, потом бегут, потом дерутся?

– Хотелось бы так, – подтвердил Асланбек. – По крайней мере мой повелитель верит в то, что люди с гор примут его вызов.

– Совсем запутался, – пожаловался ему Голд.

– Все просто, – немного раздраженно сказал Асланбек. – Великий каган отправил Адамсу, есть там такой, вроде главного у них, послание, в котором предложил выяснить отношения в честной битве. Сила против силы.

Не знаю, как после такой новости себя почувствовал Голд, я, если честно, даже рот открыл. Но он, полагаю, ощутил схожие со мной чувства, поскольку заговорил не сразу.

– Кхм, – откашлялся он где-то через минуту. – Если я правильно понял…

– Ты все правильно понял, – рыкнул Асланбек. – Вот такой у нас великий каган, не любит он что-то исподтишка делать. Он всегда выходит на бой открыто.

– Стоп-стоп, – остановил нашего гостя Голд. – А как же твои слова: «Если бы мы хотели войны, мы бы ничего говорить не стали»?

– Это сказал я, а не великий каган, – как мне показалось, смутился Асланбек. – И потом – это шутка была. Шутка! Зачем нам на вас нападать?

– Не знаю. – Голд побарабанил пальцами руки по столу. – В смысле, как раз та шутка больше походила на правду, чем рассказ о письме врагу. Нет, серьезно – он вот так прямо написал послание и будет ждать противника в открытом поле? Какая прел… Непосредственность.

– Ну да. – Асланбек явно не одобрял подобные методы ведения войны. – Непосредственней некуда. Советник, мне нужно оружие. Мне очень нужно оружие, так что ты давай, расстарайся.

Факты потихоньку вставали на свои места, создавая в голове общую картину. Ах, Салех, Салех. Прав был Голд: ты меня не то чтобы сделал, но вывел на ту событийную линию, которая была тебе выгодней всего. Судите сами – он в безопасном месте и ждет, чем кончится дело, мы же убедились в том, что каган безумен, а Асланбек – реально опасен. Вывод – оба не жильцы.

Ну а после их ликвидации на наших плечах Салех входит в каганат, от которого к тому времени почти ничего не останется – кто-то будет убит атомщиками, кто-то – нами, кто- то сгинет в междоусобице – наверняка найдется какое-то количество лихих голов, которым захочется забрать себе власть. В результате остатки гордого народа с радостью примут хоть какого-то человека, который закончит эту резню.

Салех мне сказал тогда почти правду. Точнее, он сказал мне достаточно, чтобы я все это додумал так, как выгодно ему.

Правда, тут есть еще одно «но». Если атомщики вообще хоть кого-то оставят живым из степной вольницы. Они ведь и перебить всех могут, и некем Салеху будет править. Да и жить тогда ему смысла не будет.

Но это потом поглядим.

Вот, наверное, атомщики над письмом кагана там, за горами, поржали. Я бы, наверное, со смеху помер, если бы мне такое написали.

Все-таки власть – страшная вещь. Этот каган, судя по рассказам очевидцев, поначалу нормальным человеком был. Ну да, жестоким, с националистическим душком – но нормальным. Основал тот же каганат, возродил традиции, создал иерархию, выработал направление, в котором его люди будут двигаться, и все такое. Так с чего же у него так башню снесло? От безнаказанности? От объема власти, который он не смог переварить? Или еще от чего-то?

Надо будет Насте сказать, чтобы она непременно мне в затылок выстрелила, если я начну что-то подобное отколпачивать. Чем так жить, лучше никак не жить.

Собственно, на этом информативная часть беседы и прекратилась. Нет, Голд и Асланбек еще где-то полчаса общались, но все их разговоры были не более чем вариациями на ранее звучавшие темы.

– Да, я там Свату вашему подарок пригнал, – уже в самом конце разговора сказал Асланбек. – Пяток баб. Все как одна – красотки. Не девственницы, ясное дело, те редкий товар, который почти и не встречается, но эти тоже очень хороши. Все вышколены, дурь у них из головы добротно выбита, так что хлопот с ними не будет.

– Думаю, Сват будет рад. – Голд был сама любезность. – И с нас ответный подарок. Прошу пройти за мной.

И эта парочка покинула дом, переговариваясь на ходу о всяком-разном, причем Голд, порядком меня напугав, еще раз настойчиво предложил Асланбеку подождать меня здесь.

Минут через двадцать в дом заглянула Марика.