бомбардировщиков брали сотки на борт, у нас их было просто больше, а пятисотики нужно беречь для броненосцев, в их эффективности мы убедились на деле.
В штабе, где собрались все старшие летчики, совершавшие первый боевой вылет на корабли противника, мы долго, шумно и спорно обсуждали вылет. Одно было ясно по сияющим лицам офицеров, быть японцам битыми. В этом уже никто не сомневался. Один из воздушных разведчиков доставил информацию, где на данный момент находится вторая группа японцев, поступил доклад, что самолёты подготовлены, оружейники и техники работали аврально, и я отдал приказ взлетать. До наступления темноты три часа, должны успеть. Перед тем как я покинул здание, где располагался штаб нашей эскадры, пришло сообщение от разведотдела. Разведчики обнаружили возвращающиеся корабли Эссена. Количественно рейдовая группа была увеличена, вместо двух миноносцев три, «Кореец» и с ним рядом шло неизвестное явно сторожевое боевое судно. Было два транспорта обеспечения, а увеличились ещё на пять единиц. На вид повреждений в рейдовой группе нет. Разведчика заметили и поприветствовали холостым выстрелом из пушки. На борту одного из транспортов обеспечения был свой гидросамолёт, но его в воздух не поднимали, и так шли на максимальном ходу, подстроившись под самое медлительное судно. Преследования за группой выявлено не было. Те со стороны Тихого океана шли подальше от чужих глаз.
Мой гидросамолёт уже заправили и провели обслуживание, Эрих сидел в кабине лётнаба и беспечно крутил головой, наблюдая, как со стоявшего в бухте авианосца неторопливо взлетают истребители, и на ходу разбившись на пары, направляются в сторону открытого моря. За ними пристраиваются морские бомбардировщики, взлетевшие с полевого аэродрома. Теперь они первыми шли в атаку, чуть позже подойдёт вторая волна из сухопутной эскадрильи. Мы тоже не заставили себя ждать, и следом за наблюдателем оторвавшись от поверхности воды стали поднимать в ярко-голубое небо. Догнали строй уже фактически над японцами, и смогли пронаблюдать и даже заснять результат бомбардировки. В этот раз так же сработали отлично. Удалось потопить один миноносец, тот от разрыва сотки погиб мгновенно, та видимо пробив палубу, взорвалась не сразу, небольшой боевой кораблик разломился и моментально затонул. Крейсер, отхватив четыре сотки и две пятисотки так же быстро ушёл на дно, а вот за остальными миноносцами началась охота. Те знали, что такое маневрирование, бывали под артиллерийским огнём. Поэтому уходя на максимальном ходу, бросали свои кораблики из стороны в сторону. Против бомбардировщиков это помогало, но не против истребителей. Те делали заход за заходом и команды, находящиеся на открытой палубе несли тяжёлые потери. Один рыскнул на ходу и стал выписывать циркуляцию, одной из очередей с истребителя были убиты все, кто находился на мостике и миноносец потерял управление. Сюда уже шли два вооруженных вспомогательных крейсера. Повезёт, будет у нас добыча.
Истребители до того замордовали миноносцы, что на палубах никого не было и корабли фактически шли не глядя, машинным командам никто не приказывал застопорить ход. Флажками я приказал Кулагину, он подходил второй волной, идти на запасную цель, то есть к третьей группе, где она находилась тоже известно. Топлива должно хватить, японцы были уже фактически в пределах видимости с берегов Тайваня, так что точно хватит.
— Держись! — крикнул я Эриху и подал флажками двум наблюдателям на гидросамолётах приказ: «Делай как я».
Мой гидросамолет, теряя скрасить, стал заходить на посадку неподалёку от одного из миноносцев. Волны были пологими и волне позволяли совершить посадку. Опытному лётчику. К сожалению таких среди нас троих просто не было, однако повезло друг за другом под прикрытием истребителей, мы приводнились и на подводных крыльях, глиссируя под рев моторов, понеслись за ближайшим миноносцем, догоняя его.
Понятно, что всё это наглость и можно огрести проблем, но как у нас говорят — наглость это второе счастье. Догнав миноносец, я подвёл самолёт так, чтобы крылом тот касался борта. Эрих уже знал что делать, я объяснил, и он по крылу осторожно, чтобы не повредить обшивку, добравшись до борта японца, перебрался на него. Там нашёл бухту верёвки, и радостно ею потряс, я продолжал вести самолёт рядом ожидай действий своего напарника и поглядывал, что предпримут другие лётчики. Вдруг раздался рёв мотора сверху и по палубе миноносца забарабанили пули, было множество рикошетов. Видимо кто-то из японцев привлечённый шумом пытался узнать, что происходит, выбравшись наружу. А сверху оно видно всё, вот прикрытие и отработало. Судя по вою, кого-то зацепили, ладно хоть по Эриху не попали, тот чуть позже выглянул из-за фальшборта и посмотрел на меня большими круглыми от испуга глазами. Два других разведчика подошли по очереди к другому борту и высадили своих лётнабом. У тех револьверы были, штатное оружие летунов, а вот пулемёты они не снимали. Сложно ползти по крылу, да ещё с этой дурой в руках.
Эрих, как и договорились, бросил верёвку мне, и я привязал её к опоре пулемётов, после чего заглушил мотор и быстро пополз по крылу. Тело немного затекло, всё же столько времени в одной позе, однако я уверенно добрался до края. Эрих верёвкой подтягивал машину, чтобы крыло не уходило от борта, и я смог перебраться на борт миноносца, что и сделал. Мы дождались, когда самолёт уйдёт за корму вытравили метров двадцать, привязали верёвку, буксируя самолёт за кормой. После этого Эрих остался на месте, всё же он журналист, а не боец, да и запрещено ему в подобном участвовать, а сам побежал в рубку, перепрыгивая через трупы. В одном месте на пролитой крови поскользнулся и упал, стукнувшись коленкой, больно, но хромая добрался до рубки. Тут же и осмотрелся, отработав машинным семафором на средний ход и покрутив штурвал, направил миноносец к напарнику. Оба лётнаба были на палубе и контролировали люки. Лётчики это поняли и стали наблюдать за вторым миноносцем, к которому мы шли. Тот в трёх километрах от нас был, в другую сторону шёл не управляемый, однако ничего, нагоняли. Вот только не смотря на работу машинного телеграфа, японцы внизу никак не реагировали, как шёл миноносец полным ходом, так и шёл.
Лётнабы мне, к сожалению, ничем помочь не могли, оба насколько я знал, были из пехоты. Один унтер-офицер, другой вообще из полковой разведки, прапорщик, а сейчас оба мичманы. Однако японцев сдерживали, да ещё нашли личное оружие офицеров и довооружились. Главное что взяли на себя основную проблему, а с остальным разберёмся. Единственно, что беспокоило, это разведчик коей мы тащили на буксире, его мотало из стороны в сторону, и я с беспокойством оглядывался, как бы чего не было. Остальные два гидросамолёты уже давно были в небе. Полетели к берегам Тайваня.
Сейчас у нас главная проблема, машинная команда внизу и оставшиеся в живых японцы. Не думаю что их много, скорее всего даже мало, быстро пробежавшись глазами по палубе пересчитывая истерзанные пулями трупы, определил, что внизу не больше десятка человек, почти вся команда оказалась тут. Более того судя по дыму и тому что миноносец начинает понемногу сбрасывать ход, угля никто в топки не подбрасывает. Похоже, в машинном отделении никого не было, и возможно оставшаяся в живых команда готовиться к бою. Как бы они сейчас толпой не полезли.
