возрасте волноваться вредно – от этого пищеварение нарушается.

– Ты не сможешь! – яростно дернулся подо мной оракул, почувствовав, как его сущность начинает отрываться от донора. – Он уже мертв! Ты ничего для него не сделаешь!

Я задумчиво оглядел окровавленное тело и придержал прыгающий на его груди амулет.

– Ты-то чего забеспокоился? Ты ведь тоже мертвее многих, разве нет?

– Лучше жить духом в ином, чем навеки превратиться в пособие для адептов! – простонал оракул.

Я усмехнулся.

– Что ж ты так не любишь нашего брата? А как же взаимовыручка? А знаменитое студенческое братство, в котором адепт адепту – друг, товарищ и практический материал? – Я наклонился к исказившемуся лицу «Алеса» и беззвучно прошептал в самое ухо: – Да не переживай – на пособия я тебя не отдам. И из-за мальчика не стоит убиваться. Ведь смерть не всегда необратима. И нам обоим это прекрасно известно, не так ли, коллега?

Оракул захрипел так страшно, что на шее темного едва не полопались набухшие вены. Его выгнуло, когда я выставил локоть и нагло высосал алтарь до капли. Из перехваченного спазмом горла вырвался какой-то нечленораздельный хрип, он быстро перешел в едва слышный стон, когда я активировал печать и, вместо того чтобы запереть освободившийся дух в амулете, бесцеремонно вобрал его в себя. Вернее, в ритуальный кинжал, которому было абсолютно все равно, какую энергию забирать, – из накопителя или из обычной нежити.

Еще через пару мгновений Алес успокоился и обвис на цепях безвольной куклой, а потом сделал долгий протяжный выдох, содрогнулся и на самом деле умер.

– Отлично. Не люблю долгие агонии, – хладнокровно отметил я, дотянувшись пальцами до остановившегося сердца, а второй рукой достав нож и сноровисто изменив кровавый узор на коже Алеса. – Да и ЭСЭВ никто не отменял. Так что, мальчик, если хочешь отомстить, возвращайся обратно. Пока тут действительно не открылась дверь в иное и не вылез весьма раздраженный моим поступком демон.

– Демон? – неожиданно рискнул подать голос один из светлых неудачников. – Эй, ты сказал «демон»?! Здесь?!

– Угу, и почти что сейчас, – благодушно откликнулся я, вливая в неподвижное тело остатки светлых резервов и активируя самое мощное из известных исцеляющих заклятий. Затем проворно осушил накопитель. Повторил процедуру с исцелением еще дважды. А когда ощутил под пальцами слабый толчок, вытащил из грудной клетки окровавленную руку со зловеще светящимися ногтями и удовлетворенно кивнул. – Молодец, пацан. За свою жизнь ты бороться умеешь. Осталось только вернуть тебе разум, и можно считать, что день удался.

– Невзун, обернись! – внезапно истошно заорали за моей спиной сразу два голоса. – Невзун, там же…

Мельком покосившись через плечо, я аккуратно вправил Алесу сломанную руку, чтобы потом не пришлось ломать повторно, убедился, что раны на его теле начали затягиваться, и только потом обернулся. Без особого удивления увидел на противоположной стене четко очерченный овал, будто бы нарисованной ледяным карандашом. Перевел взгляд на пропитанные кровью Алеса узоры на полу, благодаря которым портал в иное должен продержаться открытым дольше, чем следует. Зябко поежился, когда от стены долетел порыв такого же ледяного ветра. Затем с сожалением оглядел четверых недоумков, которых так и не успел допросить, и велел терпеливо ожидающей приказа Зубище:

– Забери у них рассеиватель.

Чудовище рявкнуло, взвизгнуло и бурой молнией метнулось на бросившихся врассыпную мальчишек. Одного толкнула в спину, заставив рухнуть лицом вниз, второго чиркнула когтями по ноге, вызвав громкий вопль боли, третьего подловила у выхода, от души изваляв в пыли и цапнув за ягодицу для острастки. А четвертого загнала в угол, разодрала мантию на груди, безошибочно отыскала требуемое и, перекусив цепочку, сорвала интересующий меня амулет. После чего примчалась к алтарю и с гордостью продемонстрировала добычу.

– Умница. Теперь верни их обратно в круг.

– Ням-ням? – с сомнением переспросила Зубища, явно надеясь на поощрение.

– Позже, – пообещал я под дружный вздох светлых, и она шумно облизнулась. После чего скакнула в сторону и с энтузиазмом принялась за дело.

Пока нежить с устрашающим рыком сгоняла юнцов в указанное место, я осмотрел рассеиватель, желая убедиться, что это тот самый. Затем со смешком подумал, что в данный момент у меня единственного во всем мире есть доступ к скрытой в нем магии, и, пользуясь даром как отмычкой, своим светлым, доставшимся в наследство от Нича даром, активировал дремлющее заклинание. После чего подбросил наливающийся слепяще-белым светом амулет в ладони и, как только Зубища закончила, швырнул его юнцам.

– Держите. Пока вы его касаетесь, демон до вас не доберется. Отпустите хоть на миг, выйдете за границы даруемого им света или попытаетесь воспользоваться магией – умрете.

За моей спиной опасно затрещала стена.

– Ч-что это?! – дрожащим голосом спросил кто-то из светлых, тупо пялясь на творение старого архимага.

Я хмыкнул.

– Очищение – комбинированное заклинание высшего порядка, дарующее надежную защиту любому светлому магу и мгновенно уничтожающее нежить. Одноразовое, правда, работает всего полчаса, но на вас его хватит.

Юнцы, как по команде, судорожно вцепились в подарок, и их мгновенно окутал яркий свет. Впрочем, один из них – укушенный в ягодицу, кажется, – все еще мог адекватно соображать и даже осмелился поинтересоваться: