организм сам вышел из состояния повышенного восприятия. Собственно, и откат поэтому произошел, выход не может пройти мгновенно, нужен как минимум удар сердца, и в этот промежуток сила черпалась из твоего организма. Если бы у искры сохранилось хотя бы немного силы, отката тоже не произошло бы. Научишься контролировать процесс, будешь выходить безболезненно.

– А как учиться?

– Пока никак. Сначала надо научиться видеть силу. У многих на это уходят годы.

– Что для этого нужно делать?

– Потом расскажу, в любом случае тебе сейчас требуется пара дней, чтобы искра полностью слилась с телом.

– Сто пятьдесят золотых! – Храм, видимо, закончил считать.

Фургон вдруг остановился.

– Что там? – крикнул Лекам.

– Рик поехал посмотреть место для привала, – ответил отец, сидевший на козлах.

Риком звали одного из гномов, вернулся он мер через десять:

– Неплохое место, река рядом, и лошадей есть где пасти, останавливаемся?

– Показывай, – крикнул отец.

Вскоре мы выехали на довольно красивую поляну, окаймленную со всех сторон лесом. Практически сразу закипела работа по организации стоянки. Храм с Лекамом пошли за дровами, дуэльный гном, которого звали Шивак, отправился за водой, Рик ставил небольшой шатер. Меня отправили готовить «мясо по-нормански», хотя я предупредил, что из конины будет жестким. Храм и слушать ничего не стал, выделил бутылку вина из своих запасов. Остальные расседлывали и спутывали лошадей.

Через часть, когда угли дошли, а мясо худо-бедно замариновалось, все сели к костровищу. Солнце уже клонилось к закату. Комарье, слетевшееся, казалось, со всего берега реки, начало досаждать. Третий гном – Раск, принес из мини-шатра амулет, и через меру кровососы исчезли в радиусе пятнадцати локтей. Под мелодичное щебетанье лесных птиц я выкладывал над углями импровизированные и довольно кривые вертела, сделанные Храмом из веток, с нанизанным на них мясом.

– Может, в честь знакомства? – достал Шивак флягу.

Предложение было воспринято одобрительным гулом пестрой компании. Храм пошел в кибитку за кружками. Гномы достали из небольших сумок, которые всегда были при них, миниатюрные кружечки без ручек и начали разливать в них мутноватую жидкость. Правда, в наши, казавшиеся по сравнению с гномьими гигантскими, они плеснули столько же настойки, сколько в свои. После третьей начал завязываться разговор.

Сначала рассказали о себе гномы: родом они были из Черных гор, расположенных недалеко от Оркских земель. Их поездка изначально не носила каких-либо конкретных целей, они просто путешествовали. Оказывается, у них есть традиция, по которой гном, которому исполнилось двадцать кругов, но еще нет тридцати, может поехать посмотреть мир. Этого никто не в праве ему запретить: ни родители, ни клан, ни мастер, у которого он обучается. Вот Шивак с братьями Риком и Раском и решили воспользоваться своим правом.

Путешествовали уже четыре десятины, особо в неприятности не влипали, за исключением истории в Екануле, из-за которой, собственно, и была дуэль.

На базаре Шивак увидел рабов, которых вели на продажу. Среди них оказался один из его соотечественников. Цена, за которую продавали гнома, была высока – двести золотых, так как тот слыл знатным кузнецом. А за временное снятие с продажи работорговец запросил по золотому в день. У троицы в кармане имелось всего двадцать, еще золотой наскребли серебром. Гномий банк денег не дал, так как им не исполнилось тридцати кругов. Пока пытались договориться с торговцем о временном, на три десятины, снятии с продажи гнома за задаток всего в двадцать золотых, так как быстрее они не успевали, а денег больше не было, к рабам «подошло это драконье…» и сказало:

– Таких мелких надо за золотой по три штуки продавать или в довесок к лошадям, чтобы сзади бежали и ловили то, что из лошадей падает.

По гномьим законам каждый гном, входящий в клан, – знатен, а по человеческим – Шивак совершеннолетен, поэтому он вызвал этого наглеца на дуэль. Ну а дальше мы все видели. И теперь они ехали в Черные горы, дабы просить денег на выкуп раба. Клан не откажет. Меч противника продали за десять золотых, которые также ушли на оплату залога.

После этого рассказа отец и Лекам переглянулись. Видимо, вспомнили, как выкупали Храма, посмотрели на орка, он кивнул.

– Мы можем дать вам сто пятьдесят золотых в долг, а остальное выручите за лошадей, – предложил отец.

– Но нам нет тридцати, наши расписки недействительны.

– На слово поверю, я ваш клан Черных топоров знаю. А доберетесь до дома – деньги Кейрону Тяжелому отдадите, пусть в банк на счет Рамоса Ровного положит.

Что тут началось, гномы от радости разве что не прыгали. Настойка полилась рекой, про мясо почти забыли, ели его слегка обугленным. Лекам с отцом спустя часть умудрились по-тихому исчезнуть с этого праздника маленьких человечков.

Утро второй раз в жизни выдалось тяжелым. Щебетанье птиц разрывало голову. Я встал, вылез из кибитки. Как я туда попал, представления не имел. То, что было в первый раз, ни в какое сравнение не шло с моим теперешним состоянием.

– О-о-о, ночной герой проснулся. – Лекам кашеварил у костра. – Эликсира не дам, помучайся.

– Ты, Лекам, как ворчливая жена, – раздался хмурый голос Храма. – Хотя почему – как, слова-то такие же.

– Сейчас еще скалку достану.

– А гномы где? – спросил я охрипшим голосом, еле разомкнув слипшиеся губы.