постепенно избавлять меня от одежды, совершенно лишней, с его точки зрения. Хотелось принять в этом действии самое активное участие и помочь разоблачиться уже мужу, но я ужасно боялась, как он это воспримет, что подумает обо мне. Я просто закрыла глаза и отдалась его рукам. Сердце стучало как сумасшедшее, все тело горело в предвкушении чего-то неизведанного. Было страшно и притягательно одновременно. Муж подхватил меня на руки и отнес на кровать. Я зажмурилась еще сильнее.

– Эрна, ты осознаешь, что сейчас произойдет? – неожиданно спросил он.

– Да, – прошептала я.

– Эрна, посмотри на меня. – И когда я открыла глаза, продолжил: – Ты этого хочешь?

– Да, – покраснела я.

– Почему?

Потому что я люблю тебя, хотелось ответить мне. Но вместо этого…

– Нас же все равно не разведут, – тихо ответила я. – Так какая теперь разница.

– Так, значит, – хрипло сказал Штаден, – какая разница, да?! – Он стукнул кулаком в стенку над моей головой с такой силой, что я вздрогнула. – Одевайся и уходи.

Он вышел из спальни, хлопнув дверью, и оставил меня в совершенном недоумении. Почему он так поступил? Неужели ему просто нужно было получить мое согласие? Неужели я настолько ему неприятна, что он не может даже попытаться стать моим мужем по- настоящему? И что мне теперь делать со своими неудовлетворенными желаниями? Все тело ломило и выкручивало, как после длительной болезни, губы, припухшие от поцелуев, теперь пересохли и саднили. Богиня, как же мне было плохо!

Дрожащими руками я натягивала на себя одежду и все ждала, что Штаден объяснит хоть чем-то свой поступок. Но он так и не вышел ко мне, даже когда я закрывала за собой входную дверь. Всех моих сил еле хватило, чтобы не начать рыдать по дороге в общежитие. Никто не должен видеть мои слезы из-за Штадена. Но когда я пришла в нашу комнату, кроме Греты, там были и Марк с Дитером. Я села на свою кровать и закрыла глаза. Не хотелось никого видеть. Не хотелось ничего слышать. Ничего не хотелось…

– Эрна, что случилось? – испуганно спросила Грета.

– Нас не развели, – ответила я и, не выдержав, все-таки заплакала.

Слезы ринулись наружу сплошным потоком, не оставляя места уже ни для чего другого. На краю моего сознания промелькнула и исчезла мысль, что завтра мне будет стыдно перед нашими гостями, но сейчас все приличия были мне безразличны. Мне хотелось лишь одного – умереть, и чтобы никто этому не мешал. Грета сразу поняла мое состояние и начала командовать:

– Марк, Дитер, уходите.

– Может, мы чем-нибудь поможем? – неуверенно сказал Ведель.

– Да уходите же вы! – Судя по звукам, подруга начала активно выпихивать парней за дверь. – Чем вы здесь поможете, в самом- то деле? Сядете рядом и поплачете?

Дитер еще что-то говорил, но я не слушала. Я уткнулась в подушку и попыталась полностью от всего отгородиться. Грета мне этого не позволила. Закрыв за гостями дверь, она примостилась ко мне на кровать и сказала:

– Ты говорила, что не знаешь, как к нему относишься. Почему тогда тебя так расстроило, что вы не получили развод?

– Грета, – зарыдала я с новой силой, – я ему противна. Он даже не смог со мной… ну, ты понимаешь. Он выставил меня из дома.

– Ты хотела с ним? – пораженно выдохнула подруга. – Ты с ума сошла!

– Да, – всхлипнула я. – Я сошла с ума. По Штадену. Что теперь будет, Грета?

– Подожди, ты же говорила, что он сам предлагал тебе сделать ваш брак настоящим?

– Предлагал. Только сегодня не захотел.

Слезы лились из меня безостановочно. Я никогда не подозревала, что накопила такие запасы этой жидкости. Это были настоящие океаны. Я в них тонула и даже не пыталась за что-нибудь уцепиться, чтобы выбраться наружу. Да и зачем? Там внутри было так уютно…

– Как ты дала ему понять, что согласна? Ты ему так и сказала?

– Нет, не сказала, – замялась я с ответом.

– Ты что, пришла к нему домой и разделась? – продолжала допытываться Грета.

– Он меня сам раздел.

– А потом?

– Сказал одеваться и уходить.