— Нет. Пусть уходит, и ты тоже, никого не хочу видеть.

Истор оперся ладонями о притолоку, глядя на меня через дверной проем:

— Если это все из-за команды, то я с ними поговорю, велю им больше не цепляться к тебе. Если хочешь, могу каждого вызвать на магический поединок.

— Даже Линду? — прошептала я, глядя на его непривычно серьезное лицо.

— Да.

— Линду можно, а остальные… пусть делают, что хотят. Теперь иди и раздобудь мне новую дверь.

— Хорошо, конфетка. Ты… поправляйся, в общем. Я скоро вернусь.

— Ты что, прямо в платье спать легла? Видать, совсем разболелась. Что это у тебя юбка порвана?

— Зацепилась за крюк и порвала.

— Неловкая какая, где крюк найти умудрилась? Хорошо, что шить умеешь, а то бы выбросить пришлось, а вещь красивая.

— Да, — устало ответила я, — хорошо, что умею.

На следующий день я со страхом шла на первое занятие, но, войдя в аудиторию, увидела на преподавательском месте Эди. Потом Элинна рассказала, что ректор срочно уехал по делам и оставил Эдвара вместо себя.

Эта новость внесла еще больший разлад в душу. Мне казалось, Амир уехал из-за меня, потому что не желал видеть или боялся вновь сорваться. Я до сих пор помнила это выражение неверия и даже шока на его лице, когда он отпрянул от меня, прокричав, чтобы убиралась из комнаты, как он вцепился пальцами в волосы, пытаясь обуздать свою ярость. Вспоминать было слишком тяжело, а еще тяжелее сознавать собственную вину.

Когда меня неожиданно вызвали в кабинет ректора, я предположила, что Эди, пользуясь отсутствием Амира, найдет теперь способ поквитаться за все, что я сделала его другу. Каково же было мое удивление, когда поняла, что Эдвар даже не в курсе происшедшего и позвал лишь затем, чтобы сказать о неэффективности тренировок. Стоило ли сообщать мне о том, что я и так знала. Кажется, он ждал оправданий, объяснений, жалоб, но я лишь пожала плечами и заверила, что делаю все возможное. Мое равнодушие разозлило его еще больше, потому как он попросил незамедлительно покинуть кабинет. Определенно отношения с начальством в новой академии у меня не ладились.

Истор, как и обещал, поговорил со своими друзьями из команды, однако большинство из них его слова не убедили. Они были настроены против меня и не желали подчиняться указам аристократки. Несколько дней подряд я придумывала речь, которая помогла бы убедить их в моей непредвзятости, настроить на совместные занятия, ведь я дала слово Амиру и должна его сдержать.

Чтобы в очередной раз оценить сложившуюся ситуацию со всех сторон, я забрела в крытый павильон, в котором был разбит сад — мое любимое и единственно доступное место для прогулок. Сегодня стеклянный купол павильона был открыт, поскольку стояла очень теплая и солнечная погода.

Я забралась в излюбленный укромный уголок — нишу в стене, укрытую кустами и деревьями. В зеленой траве росли редкие цветы, а среди них поблескивала серебристая лента искусственного ручья. Поджав ноги, я оперлась о стену, глядя на весело журчащую воду, когда услышала стук входной двери. Сад был большой, но моя ниша располагалась недалеко от входа, и сейчас до меня долетел отчетливый шорох шагов по садовой тропинке. Спустя мгновение знакомый голос, при звуках которого я вздрогнула, а сердце забилось в разы быстрее, произнес:

— Я привез, что ты просила, Селена. Полагаю, можем посадить это растение возле искусственного водопада, оно оплетет камни, а воды там достаточно.

— Благодарю вас, ректор Сенсарро, что, несмотря на свою занятость, не забыли о моей просьбе.

— Не стоит благодарности, Селена. Это тебе спасибо, что заботишься о саде, даже находишь новые редкие растения для него.

Девушка помолчала какое-то время, а потом несмело спросила:

— Скажите, Амиральд, вы здоровы?

— Вполне. Несколько устал за последние дни, только и всего.