думает Дэнни.

– Это наше дело, – отвечает Замора. – Ты работаешь на триады?

– Все гораздо сложнее, чем вы думаете, – отвечает девчонка и снимает очки. Лампы дневного света ярко освещают огромный синяк под правым глазом. На ее чистой белой коже синяк выглядит чудовищно и неуместно.

– Больно? – спрашивает Дэнни и показывает на синяк. Болеть должно изрядно.

– Сама виновата, – сердито отвечает она. – Замешкалась. Ладно, идемте. У триад везде соглядатаи. И повар скоро придет, а он ужасно разозлился из-за рыбок.

Она смотрит прямо в глаза Дэнни и снова улыбается. Мимолетная улыбка, но не фальшивая. «Такое не подделаешь, – думает Дэнни. – Все крошечные мышцы у глаз задействованы». Секунда – и улыбка исчезает, а Син-Син толкает дверь в зал:

– Идемте.

Они проходят за Син-Син в темный зал «Летучей мыши».

После вчерашнего шума и суеты непривычно видеть пустой зал с едва видными в полумраке столами и стульями. Извивающиеся драконы на стенах смотрят на них из темноты, и их оскал кажется угрожающим.

Дэнни сразу направляется к помосту в глубине зала:

– Идем, майор. Для начала поищем за столиком.

– Я постою на стреме, – говорит Син-Син и становится у крошечного окна. – И поторопитесь. Времени в обрез.

– Дэнни, ты посмотри под столом, – говорит Замора, – а я тут пошарю.

Дэнни становится на четвереньки и разглядывает пол. Тут и там остались влажные участки. И хотя под столом темно, ясно, что здесь ничего нет. После вчерашнего происшествия пол подмели и вымыли, и на чистых деревянных досках не осталось никаких следов. Только у ножки стола он обнаруживает случайно забытую крошечную ярко-красную рыбку. Дэнни ткнул ее пальцем, но она не двигается – лежит, высохшая, раскрыв рот и удивленно выпучив глаза. И больше ничего.

Расстроенный он вылезает из-под стола.

– Не нашел? – спрашивает Замора.

Дэнни качает головой и подходит к Син-Син, чей темный силуэт вырисовывается на фоне окна.

– Что вчера делала моя тетя, пока мы не пришли?

– Ничего особенного. Как обычно. Болтала о тебе! Ужасно увлекательно… – И снова мелькнула знающая, чуть высокомерная улыбка.

– И все?

Син-Син скрещивает руки на груди и качает головой. «За этой позой чувствуется одиночество, – думает Дэнни. – Закрытость». В «Болстоуне» он сам, стоя в воротах, скрещивал руки на груди, пока игра шла на другой стороне поля. «Ты пытаешься так защититься, никого к себе не подпускать. Потому что тебя уже однажды ранили и ты не хочешь, чтобы это повторилось снова». Может быть. Хотя… тут что-то более конкретное. И воспоминания ни при чем. Она стоит как-то странно, словно защищая рюкзак, будто в нем что-то ценное.

– Чего уставился? – спрашивает девчонка и смеется.

– Ничего. Я… – Дэнни придвигается ближе к рюкзаку, и, конечно, Син-Син тоже слегка поворачивается, чтобы отодвинуть его подальше.

– Пытаешься меня загипнотизировать?

– Да я все думаю о красном Лорином блокноте. – Да-да, вот оно. По глазам видно, она про него знает. Он угадал. – Может, отдашь его мне?

Син-Син улыбается:

– Впечатляюще!

Она засовывает руку в рюкзак и достает блокнот с резинкой. В свете окна его красная обложка кажется особенно яркой:

– Неплохо, мистер Ву!

– Почему ты сразу не сказала, что он у тебя?

– А ты не спрашивал. И я хотела проверить, действительно ли ты такой умный.

Дэнни уже было рассердился, но тут невольно смягчается. Он вдруг понимает, что ее грубость – это способ защиты. Не стоит судить ее строго.

Скрывая свое смущение, он берет блокнот и листает страницы. Замора видел, что произошло, и спешит к нему.

Вместе они просматривают листы, исписанные неровным Лориным почерком, пока не добираются до последних записей.