Последние слова Алиса произнесла громко, и ребёнок хрюкнул ей в ответ; теперь он уже не чихал.

– Не хрюкай, – сказала ему Алиса. – Это неприлично.

Ребёнок снова хрюкнул, и она с тревогой взглянула на него, пытаясь понять, что с ним такое. У него было какое-то странное лицо; нос его был похож на пятачок поросёнка, а глазки были совсем крохотные. Алисе его вид совершенно не понравился.

«Может быть, он не хрюкал, а хныкал», – подумала Алиса и снова взглянула на него, чтобы узнать, мокрые ли у него глаза.

Нет, никаких слёз на глазах не было.

– Если ты собираешься превратиться в поросёнка, мой милый, – сказала Алиса, – то я не стану возиться с тобой. Понимаешь?

Ребёнок снова захрюкал или захныкал – трудно было понять, что за звуки он издаёт, – и Алиса некоторое время продолжала идти молча.

«Что же мне делать с ним, когда я вернусь домой?» – думала она.

Вдруг ребёнок снова захрюкал, да так громко, что Алиса с беспокойством вгляделась в него повнимательнее. И тут она увидела совершенно ясно, что никакой это не ребёнок, а самый настоящий поросёнок. С какой же стати ей таскать его!

Она опустила поросёнка на землю, и он весело затрусил в лес.

– Он был такой несимпатичный, когда был ребёнком, – сказала Алиса, – но из него вышел очень хорошенький поросёночек.

И она стала вспоминать своих знакомых детей, из которых тоже могли бы выйти хорошенькие поросята.

– Если бы я только знала, как превращать их… – вслух сказала она, как вдруг увидала Чеширского Кота, сидевшего на ветке. Кот улыбнулся, когда Алиса подошла к нему, и посмотрел на неё очень добродушно. Но Алиса понимала, что поскольку у него были длинные когти и много острых зубов, то с ним, конечно, следовало обращаться почтительно.

– Чеширская кисонька, – начала Алиса несколько нерешительно, так как не знала, понравится ли Коту такое обращение. Но тот продолжал улыбаться, и Алиса, успокоившись, продолжала: – Не знаете ли вы, как мне выйти отсюда?

– Это зависит от того, куда ты хочешь прийти, – ответил Кот.

– Мне всё равно, куда бы ни… – начала Алиса.

– Значит, тебе всё равно, в какую сторону идти, – перебил её Кот.

– Куда бы ни выйти, лишь бы куда-нибудь прийти, – договорила Алиса.

– Ну уж куда-нибудь ты наверняка придёшь, – сказал Кот, – если походишь подольше.

Возразить на это было нечего. Алиса поняла, что нужно было спрашивать как-то по-другому.

– А кто живёт тут поблизости? – спросила она.

– В этой стороне, – ответил Кот, взмахнув правой лапкой, – живёт Шляпник, а в этой, – он поднял левую лапу, – живёт Мартовский Заяц. Можешь заглянуть к ним, если хочешь. Они оба сумасшедшие.

– Но я не хочу идти к сумасшедшим, – сказала Алиса.

– Тут уж ничего не поделаешь, – сказал Кот. – Мы все здесь сумасшедшие. Я сумасшедший, да и ты сама тоже.

– Почему вы думаете, что я сумасшедшая? – спросила Алиса.

– Потому что иначе ты не пришла бы сюда.

По мнению Алисы, это было неубедительное доказательство, но она не стала возражать.

– А откуда вы знаете, что вы сумасшедший?

– Вот скажи мне, собака – существо нормальное, так? – спросил Кот.

– Да, по-моему, собака – существо нормальное, – согласилась Алиса.

– Хорошо, – сказал Кот. – Известно, что собака ворчит, когда сердится, и машет хвостом, если довольна. А я ворчу, когда доволен и виляю хвостом, когда злюсь. Значит, я ненормальный, то есть сумасшедший.

– Вы мурлычете, а не ворчите, – сказала Алиса.

– Можешь называть как угодно… Ты будешь сегодня играть в крокет с Королевой?

– Мне очень хотелось бы, – ответила Алиса, – но меня не приглашали.

– Я скоро вернусь, – вдруг сказал Кот и мгновенно исчез.

Алиса этому не особенно удивилась: она уж привыкла ко всяким чудесам.

Пока она смотрела на то место, где только что сидел Кот, тот вдруг снова появился.

– А кстати, что стало с ребёнком? – спросил он. – Я забыл спросить тебя об этом.

– Он превратился в поросёнка, – ответила Алиса, как будто в этом не было ничего особенного.

– Я так и знал, – сказал Кот и снова исчез.